Бриллианты!
Рот профессору зажала рука в резиновой перчатке, шею обжег укол. Виктор Сергеевич вырвался, но упавший портфель подвернулся под ноги, профессора отшатнуло в темный угол, где он съехал по стене на пол, держась за шею и глядя на врача и медсестру. Та отбросила опустевший шприц, предназначавшийся, видимо, для собаки, и закрыла дверь. Глядит на профессора.
У того перед глазами помутнело, ладонь с шеи сползла на сердце.
Врач перебирает рукой бриллианты.
– У меня недавно украли драгоценности. Девчонка совсем. Зря взяли ее в дело. Конечно, поймали и наказали, но эта сопля успела передать контейнер. Ей, видите ли, стало жалко… Дуреха. В нашем деле от улик надо избавляться.
Врач потрепал загривок истекающего кровью кота.
– Вернуть контейнер было… проблематично. Это знатно выбило меня из колеи. А ведь поставки задерживать нельзя, поезд должен идти по расписанию…
Ослабшей рукой Виктор Сергеевич расстегнул еще пару пуговиц на груди, дыхание стало хриплым, очки запотели.
– Люди от такого укола обычно не умирают, – говорит ветеринар. – Но у вас, батенька, мотор больно изношенный. Что ж… Бывает. Привели к нам кошечку на осмотр, и вдруг сердце прихватило! Возраст, ничего не поделаешь. У вас, думаю, не первый раз, все к тому шло. Вполне естественный финал, никто не усомнится.
Врач повертел в пальцах сверкающий радугой камушек.
– Только супругу вашу жалко, приятная женщина. Просто бриллиант! Не беспокойтесь, я о ней позабочусь…
Перед тем как потерять сознание, Виктор Сергеевич увидел, как медсестру сшибло распахнувшейся дверью, в комнату ворвались бойцы с автоматами. В темноте под черепом раздалось далекое эхо:
«Всем лежать!»
Очнулся профессор в больничной палате.
Первое, что увидел, – белый потолок. Голова прикована к подушке, не видно, что вокруг, но ритмично пищит аппарат, регистрирующий пульс. На челюстях прозрачная маска, через шланг нагнетается воздух, тело ощущает себя в паутине катетеров и проводов.
– Таня, нужно смириться…
Виктор Сергеевич едва не поперхнулся от возмущения. Шилов?! Какого дьявола он здесь? Наверное, это ад, у чертей новые методы пыток. Меньше всего на свете хочется слушать сейчас голос этой старой обезьяны!
– Не могу, – отвечает Татьяна.
– Он уже третью неделю не выходит из комы.
– Костя, я умею считать.
– Понимаю, ты скорбишь… Мы все скорбим, весь институт. Но надо быть реалистами. Нельзя застревать в прошлом, замыкаться… Нужно жить! Уверен, Витя хотел бы, чтобы ты жила дальше. И не в одиночестве…
– Спасибо за заботу, Костя. Но я не одна. Со мной Витя.
– Но он… далеко! Очень далеко, понимаешь? Из таких далей почти не возвращаются.
– Я буду ждать. Даже если шанс один из миллиона, буду ждать, сколько потребуется. Мой муж – не вещь, которую можно заменить, если сломалась.
Уперев в койку локти, Виктор Сергеевич нашел в себе силы приподнять голову.
Татьяна стоит у окна, задумавшись, обнимает себя, взор устремлен туда, откуда льется мягкий утренний свет. А рядом, за ее спиной, торчит Шилов, глазищи изучают формы чужой жены с головы до ног, еще немного, и потянутся на стебельках!
– Конечно, будем его навещать, заботиться, – говорит он. – Но кто-то должен позаботиться и о тебе.
Его ладони зависли над плечами Татьяны.
– Убрал копыта от моей жены, козлина!
Под куполом маски голос вышел искаженный, как у робота, зловещий.
– Витечка!
Татьяна бросилась к койке, а Шилов шарахнулся, как током ударенный, вжался в стену, таращится на коллегу будто на ожившего покойника. Ходули в джинсах и ботинках спешно попятились к двери.
– С-сергеич, р-радость какая, очнулся! П-пойду институт обрадую…
Споткнулся о порог, ботинки мелькнули в воздухе, исчезли за дверным косяком, из коридора грохот. Дверь при помощи механизма плавно закрылась.
К этому моменту Виктор Сергеевич уже весь зацелованный и обглаженный. Жена смотрит блестящими от слез очами.
– Что я пропустил?
– Ох, Витечка… Пусть расскажет Топилин.
Татьяна набрала майора по видеосвязи, сбивчиво передала радостную весть, экран телефона в ее руке подплыл к лицу мужа.
– С возвращением, герой!
Топилин помахал из своего кабинета в отделении.
– Скажи, Виктор Сергеич, какого лешего ты поперся в ту клинику один? Не мог нас дождаться? Ну хоть догадался перед этим позвонить, и то хлеб… Жди в гости с коньяком!
– Ему пока нельзя спиртное! – возразила Татьяна.
– Ставь мужа на ноги, Таня. У него впереди еще один подвиг. Всем отделом готовим банкет. Настоящую мафию накрыли благодаря тебе, Витя! Они в животных зашивали, перевозили через границу. Драгоценности, наркотики, микрочипы… Целая сеть! Приеду – расскажу.