– И что, он единственный ребёнок в семье – такую империю прибрать к рукам? – поинтересовалась я как бы невзначай. Было бы странно – при таком внушительном количестве девушек и очевидном пристрастии к сексу у Ланкмиллера-старшего.
– Нет, но единственный наследник, – Николь пожала плечами. – Двое мальчиков умерли ещё во младенчестве. У юного господина есть сестра. Но она здесь не живёт, хотя иногда заглядывает. Я здесь появилась, когда Кэри было только тринадцать, мы с ним ровесники, – она пояснила, будто угадав мои мысли.
– Ого, это… Довольно рано.
– Так сложилось, – наложница пожала плечами, и мне на секунду показалось, что в красивых тёмных глазах сверкнула грусть.
– И что, здесь всем подряд раздают дурацкие клички? – тему я сменила как нельзя более резко и неестественно, ощутив, что предыдущая имеет неплохой шанс ввергнуть нас в депрессию всего за несколько минут.
– Это в основном зависит от личных предпочтений. – Мне показалось, Николь сдерживает беззлобный снисходительный смешок. – Если уж господину так угодно…
Потом нам принесли ужин. Надо ли говорить, что это стало какой-никакой причиной для радости, учитывая, что завтрак я пропустила, а обед был вообще не запланирован как таковой. Так что ложиться спать довелось в кои-то веки с тяжёлым желудком и уже привычно тяжёлым сердцем.
– Проснитесь… пожалуйста, проснитесь, – меня тихонько трясла за плечо женщина в сильно накрахмаленном переднике, видимо, здешняя горничная или вроде того.
В комнате было уже почти совсем светло, солнечные лучи из большого и единственного окна, пробираясь сквозь персиковый тюль, чертили по полу неровные продолговатые дорожки света. Николь ещё дремала, обняв подушку.
– Который час? – шёпотом поинтересовалась я, старательно протирая глаза.
– Восемь часов только. Но вы вставайте, так господин велел.
– Только?! – я едва не поперхнулась от неожиданности. Вот это да. Обычно в пять утра – самое позднее – я была уже на ногах перед кучей работы: протереть столы, пол, окна, посуду, приготовить кафе, пока посетителей ещё мало.
Однако собрать мысли в кучу вот так сразу всё равно оказалось непросто, я села в постели, протирая глаза и ощупывая себя на предмет сама не знаю чего. Освоиться с новой непривычной реальностью оказалось не так легко, но служанка продолжала упорно теребить моё плечо, приговаривая, что Ланкмиллер приказал немедленно быть у него. И что ему только понадобилось с самого утра? Впрочем, лучше бы я не спрашивала, потому что предположения рисовались не самые радужные, и я поплелась за служанкой по коридору босая, встрёпанная и в смешанных чувствах. Она даже умыться мне не позволила. То ли хозяин гарема действительно так торопил события, то ли она просто до смерти его боялась. Хотя и то, и другое сложно было назвать поводом для радости.
Сам Кэри встретил меня уже в костюме и при параде. Я хмыкнула себе под нос. Если жизнь чему меня и научила, так это тому, что ничего хорошего не стоит ожидать от жаворонков. Они весь мир подстроили под себя и, кажется, не планируют на этом останавливаться.
Ланкмиллер отослал служанку и обратился ко мне:
– Одевайся, поедем.
– Куда?
– В город.
Краткость его реплик всё больше навевала атмосферу тюрьмы, напоминавшей гарем только внешне, за счёт умело выстроенных декораций.
Я начинала скучать по цветистым ругательствам, в стенах «Шоколада» бывших обычным делом. Они неплохо развлекали даже тогда, когда прилетали в твой адрес и сопровождались не менее убедительными угрозами. Теперь от того, что с тобой разговаривают командами, как с собакой, становилось муторно и тоскливо, и я поёжилась, обнимая себя руками.
– Умыться хоть можно? – осведомилась без особого энтузиазма.
Ланкмиллер только махнул рукой в сторону ванной, и я, расценив это за разрешение, поплелась туда. Чувство фантомности происходящего настигло сразу, как только я переступила порог. И ведь была здесь буквально вчера, но при таких обстоятельствах, в которых тебе особо не до изысков интерьера и прочих радостей. Теперь же я застыла в дверях, не уверенная, что это всё не картинка из журнала, что всё не рассыпется, едва я только сделаю шаг вглубь. Чудесная аквамариновая мозаика от пола до потолка: по мелким бирюзовым квадратикам приятно было ступать ногами. Тёплые и немного шершавые, они будто вытягивали из тела всё напряжение. Правее от входа в углублении располагалось джакузи, хотя размер и глубина вполне позволяли окрестить его и бассейном. В душевую кабину, судя по количеству кнопок, был встроен как минимум суперкомпьютер, поэтому приближаться к ней я даже не рискнула. Наверное, купаться тут каждый день – одно из величайших удовольствий.