– Знаю, знаю. Я забыла зарядить оружие, – поспешно сказала она.
Соболь как будто не слышал. Он снова развернул мишени и, сосчитав пробоины, констатировал:
– Первая мишень – две пробоины. Вторая – только одна. В остальных попаданий нет. Незачет.
Анна понуро молчала.
– Ты пытаешься целиться и теряешь на этом время. А это не нужно, – продолжал Соболь. – Две пули гарантированно обезвредят противника. Поэтому точность попадания не имеет значения. Главное – время. Опередила врага – осталась жива. Только так. Давай еще раз.
Он снова снарядил пистолет и вручил его Анне.
«Не целиться и не паниковать», – мысленно повторила она, готовясь к стрельбе. Как и в прошлый раз, мишени возникли неожиданно, но теперь Анна была к этому готова и успела сделать все восемь выстрелов, пока они вновь не встали ребром.
– Вот, другое дело! – довольным голосом объявил Соболь, осмотрев мишени. – Последний выстрел, правда, смазала. Но одну пулю всадила точно по центру. Оценка «хорошо». Теперь отработаем стрельбу в движении.
К концу тренировки Анна набила себе мозоль на правой ладони при отдаче пистолета и ободрала кожу на указательном пальце левой в результате бесконечного передергивания тугого затвора, да еще и оглохла на правое ухо – даже наушники не помогли. К счастью, глухота вскоре прошла. Зачет по стрельбе в движении, правда, не получила, но по лицу Соболя было видно, что он доволен ее результатами. Но раз норматив не выполнен, ни за что не похвалит. Это уж точно.
* * *Несмотря на придирчивость Соболя, день все равно сложился на редкость удачно. Мало того что она выяснила, как связаться с пуэрто-риканской фотомоделью, проводящей время в обществе международного террориста, так еще и попала на совещание к начальнику оперативного отдела. В его кабинете Анна оказалась впервые. Да и легендарного полковника Гнатьева, возглавляющего оперативный отдел ГРУ, вблизи ей тоже прежде видеть не приходилось. Первым делом Анна удовлетворила свое любопытство. Далеко за сорок, а может, и за пятьдесят. Надо будет уточнить у Соболя. Не красавец, особенно если сравнивать Гнатьева с Егоровым. Совершенно некстати вдруг вспомнился встреченный в Косово фээсбэшник. В своем отутюженном костюме и накрахмаленной рубашке с аккуратно подстриженными височками тот смотрелся настоящим щеголем. Зато по волевому, даже суровому лицу Гнатьева сразу было видно высокого воинского начальника. Такому и отвечать нужно строго по уставу: четко, ясно и самую суть. Правда, пока приходилось молчать. Докладывал Соболь.
– Грессия Альварес, двадцать пять лет. Профессиональная фотомодель. В 2001 году на национальном конкурсе красоты завоевала титул вице-мисс Пуэрто-Рико. Работает по контракту с модными домами Европы и Америки…
Он разложил на столе перед начальником несколько скачанных из Интернета и распечатанных фотографий пуэрториканки. Полковник Гнатьев взял в руки один из снимков.
– Эффектная.
Анна только вздохнула. Латиноамериканская красотка действительно была хороша. Лицо, фигура, переливающиеся в лучах софитов волосы. Вот только полноватые губы слегка подкачали. Но многим мужчинам именно такие как раз и нравятся.
– Поэтому на нее и обратил внимание Пиночет, – поддержав начальника, ухмыльнулся Соболь.
– Он по-прежнему поддерживает с ней отношения? – спросил Гнатьев, продолжая изучать снимок.
– Трудно сказать. Но, как бы то ни было, Грессия Альварес не оставила модельный бизнес. Сейчас она одна из самых востребованных латиноамериканских фотомоделей. Поэтому новое рекламное предложение не должно насторожить Пиночета, даже если он о нем и узнает.
Полковник несколько секунд молчал, хмуро разглядывая снимок, потом наконец отложил фотографию пуэрториканки и поднял взгляд на Соболя.
– Как-то уж слишком сложно: рекламный контракт, парижское агентство, приглашение на фотопробы. Ведь нам всего лишь нужно получить от этой модели информацию о ее бывшем бойфренде. Куда проще под видом журналиста подвести к ней нашего сотрудника?
В свое время Анна задавала Соболю тот же вопрос, поэтому уже знала его мнение. Но одно дело отстаивать свою точку зрения в разговоре с младшей по званию коллегой, и совсем другое – возражать начальнику оперативного отдела. Но Соболь держался достойно.
– Последнее время Грессия Альварес не дает интервью и вообще избегает общения с журналистами. Однако в обсуждении деталей предстоящего контракта она наверняка захочет принять личное участие. Тогда мы и зададим ей необходимые вопросы.
Анна уже знала, как это делается. Во время интервью или при обычной дружеской беседе среди общих вопросов человеку задаются несколько ключевых. Причем в тот момент, когда он наиболее расслаблен. А специальная аппаратура фиксирует его откровенность. Но опытный психолог для получения правдивых ответов может обойтись и без аппаратуры.
– Хорошо, – подвел итог дискуссии Гнатьев. – Готовьте необходимое обоснование, я подпишу.
Из кабинета Гнатьева Анна вышла со смешанным чувством. С одной стороны, то, что она присутствовала на совещании у начальника оперативного отдела, свидетельствовало о признании ее заслуг. С другой стороны, за все время совещания Гнатьев не только не задал ей ни одного вопроса, но даже не взглянул на нее. Спрашивается: что она вообще там делала?
Однако, вернувшись вечером в офицерское общежитие, где она получила комнату при зачислении в штат Главного разведуправления, и как следует поразмыслив над итогами минувшего дня, Анна решила не расстраиваться. Во-первых, она участвует в решении задачи, которую поставил перед военной разведкой не кто-нибудь, а сам президент, – разыскать убийц российских дипломатов и предать справедливому суду, а при невозможности – уничтожить. Во-вторых, руководство ей полностью доверяет, что подтверждается участием в сегодняшнем совещании. И наконец, в-третьих, именно она будет работать с пуэрториканкой в качестве переводчика.
Довольная собой, Анна с бокалом любимого зеленого чая уселась за стол и включила телевизор. Благодаря установленной на крыше общежития коллективной спутниковой антенне телевизор принимал все мировые информационные каналы, что позволяло, не выходя из комнаты, практиковаться в языках. Многие офицеры так и делали. Сначала Анна посмотрела по CNN репортаж об обстановке в Ираке. Новый взрыв возле багдадской мечети. Покушение на американских военнослужащих – из проезжающей машины неизвестные открыли огонь по американскому военному патрулю: два солдата и капрал тяжело ранены. Очередные грозные заявления лидера радикальных исламистов Абу Мусаба Заркаури, обвиняющего духовного лидера Ирака имама аль-Хакима в продажности американским оккупационным властям. Когда пошли комментарии американских политологов, Анна переключилась на другой канал. Испанское телевидение освещало визит президента Венесуэлы в соседнюю Бразилию, но вскоре началась реклама, и пришлось снова переключаться. Анна попрыгала с канала на канал в поисках другого сюжета о Южной Америке, а когда нашла его, так и застыла с телевизионным пультом в руках.
– …Официальные власти Доминиканской Республики подтвердили информацию о крушении частного пассажирского самолета, разбившегося сегодня у берегов острова Гаити, – по-испански вещал диктор с экрана. – Как стало известно нашему корреспонденту, на борту самолета находилась команда профессиональных фотографов, а также известная фотомодель Грессия Альварес. Официальные власти пока отказываются назвать причину авиакатастрофы, но заявили, что, скорее всего, все находившиеся на борту разбившегося самолета погибли…
Поставив на стол бокал с недопитым чаем, Анна бросилась к сотовому телефону. Соболь долго не отвечал, но Анна упорно не отключалась и наконец услышала в трубке его спокойный голос: