Поборов желание и дальше пялиться на книгу в кожаному переплёте, я переключилась на цель. У всех провидцев есть особая толковая книга, передающаяся из поколения в поколение. И у моей бабушки тоже, правда она категорически отказалась обтягивать её кожей быка, как у Эир, или любого другого животного. Вместо этого она использовала ткань, изготовленную для неё дедушкой.
—Кажется, я поняла! — пришлось выкрутить голову под невозможным градусом, но это того стоило.
Эир оторвалась от книги и с интересом подалась вперёд.
—Вот, — я прочертила пальцами спираль, сужающуюся к низу. — Что-то вроде винтовой лестницы или торнадо.
—И правда, — тихонько согласилась ведьма и вновь уткнулась в страницы.
Когда она наконец подняла взгляд, тьма словно сгустилась в самом центре комнаты и осела к нам на плечи.
— Это весьма мрачное предзнаменование…
Что и так было понятно. Опытные провидцы описывают это как череду печальных событий, от каждого из которого тяжелее оправиться. Тебя закидывают в самый эпицентр воронки, высасывающей радость и силы. Часто это также предвещало сильную физическую боль.
Задумавшись так крепко, я не заметила, что вода давно прекратила литься, и что всё это время рука гладила крапиву. Кожа покрылась волдырями, а кончики пальцев обожгло зудом. Говорили ли свечи о этой боли? Хотелось бы мне, чтобы всё обошлось так просто.
— Ты выбрала не самое радушное растение, — донеслось из-за спины.
Отдёрнув руку, я лениво обернулась. Фабьен сушил непослушные волосы полотенцем, однако не потрудился перед этим вытереть своё тело. Он внимательно наблюдал за моей реакцией, и кажется, остался доволен тем, что мои глаза не бегали по комнате, а были всецело устремлены на него.
— Снял бы одежду раньше, зная, что это заставит тебя наконец вспомнить обо мне, — в его тоне прозвучала обида.
— Будто это имеет значение.
Ведьмак на мгновение вернулся в ванную, а когда появился вновь, на нём уже красовалась чёрная рубашка.
— Это выпей сейчас. А это — перед сном, — я поставила пузырьки с отваром на столик, ожидая, что ведьмак что-нибудь скажет, но он лишь выжидающе смотрел, предоставляя право первой начать разговор.
— Как ты покинул Дуомо?
— Через зеркало в одном из домов неподалёку.
Одним богам известно, как трудно было не зарычать от злости. Фабьен знал, что я пыталась выяснить, но продолжал тянуть резину. И глазом не успела моргнуть, как он оказался в кресле. С невозмутимым видом он потирал листок лимонного дерева, ветви которого нависали над его головой.
— Дальше, — попросил он. — Задавай свои вопросы, иначе они замучают тебя. А мне бы хотелось, чтобы ты спокойно спала по ночам.
— Ты ведь в курсе, что слишком высокого о себе мнения?
— А ты знаешь, что люди, похожие на нас, раздражают больше всего?
— Если закончил упражняться в остроумии, то просто ответь.
—Разве я не сказал? — он поднес пальцы к носу, втянул цитрусовый запах и поморщился.
Цокнув, я преодолела расстояние между нами, упёрлась одной рукой в спинку кресла, а второй схватилась за ворот. Его зрачки расширились, превращая тёмные глаза в пугающе черные. Дыхание сбилось.
— Как, Фабьен? Просто скажи как? — с нажимом требую я и получаю в ответ обжигающий вздох.
— Не знаю.
Сложно было судить шутил он, дабы я выпрашивала информацию, или говорил правду, но пришлось его отпустить.
— Не кипятись. Иди сюда, — он сдвинулся влево, освобождая пространство рядом с собой.
Голова раскалывалась от различных предположений. Какое-то время я просто молча слушала его объяснения. По неизвестной причине розарий не сработал на Фабьене. Вариант того, что инквизитор ошибся в молитве отметался. Моя магия исчезла сразу же. Так почему? Только сейчас я заметила, что эта загадка терзала и Фабьена. Ни он, ни я не слышали о подобных случаях. Возможно, всё дело в его магии? Отражатели — редкие ведуны, однако кто-нибудь наверняка бы упомянул эту важную деталь. Стоит спросить у бабушки.
Скользнув взглядом по профилю Фабьена, я не сдержала лёгкой улыбки. Он напоминал надувшегося ребёнка, продолжая недовольно кривиться из-за цитрусового запаха.
— Твой синяк… Почему не попросила Хельгу избавиться от него?
— У неё и так полно забот. Это ведь не что-то смертельное.
Полностью осознать, когда он оказался так близко, не было времени. Вот Фабьен облокотился на кулак, задумчиво рассматривая фиолетовое пятно, а вот: он уже оглаживает пальцами место удара. Хочу отвернуться, но его следующие слова буквально приковали к себе.
— Не волнуйся. Не думаю, что он сможет ударить ещё кого-нибудь. Не в ближайший месяц.
— Что? О чём ты? — под его касаниями кожу приятно покалывало, и я прикрыла глаза.
— Я сломал ему руку.
Разомлевший разум не сразу принял сказанное, а когда это произошло, по телу побежали мурашки.
— Сломал руку?
— Крестом, — едва ли не промурлыкал ведьмак.
И должно быть, я совсем спятила, раз часть меня взволновано затрепетала. Он рассказал мне, чтобы показать своё неравнодушие? Или же для того чтобы продемонстрировать силу? Здравый смысл цеплялся за второй вариант, но сердце не прекращало оглушительно стучать на всю комнату, заодно окрашивая щёки румянцем.
— Не нравится мне, в какую сторону мы движемся.
Я затаила дыхание в ожидании ответа.
— А по-моему мы ходим по кругу.
Кажется, я первой подалась вперёд.
♝♝♝
— В молельный зал его. Её я приведу позже, — колючий взгляд инквизитора скользнул по мне, словно оценивая реакцию на слова, которыми старшие ведуны пугали неопытных ведьм и ведьмаков.
Щека ныла от хлёсткой пощёчины, но даже боль не перекрывала беспокойство за Фабьена. Молельный зал поистине отвратительное место, в котором обитали страх и кошмары. Одна мысль о том, что придётся столкнуться с призраками прошлого выворачивала душу наизнанку.
— Оставьте нас, — приказал мужчина, перебирая одну алую бусину за другой. Меня мутило, оттого как его силуэт расплывался в зале, пропахшем дымом и жжёными свечами.
Стук чёток прекратился, и я смогла поднять голову. Инквизитор стоял совсем рядом, холодно взирая на меня сверху. Попытка подняться с колен не увенчалась успехом. Ни один участок тела больше не слушался меня.
— Через некоторое время это пройдёт. Разумеется, — его лицо расплылось в злобной гримасе, искажая жуткий шрам на щеке, — если ты не дашь повод помолиться вновь.
— Чего вы хотите?
— Для начала хватит и крупицы правды. Зачем вы приехали сюда?
— В отпуск. Мы путешествуем. Божечки, неужели отдых теперь тоже запрещён пактом?
Моя дерзость ничуть его не впечатлила.
— Что историк сообщил вам?
Я старалась не отводить взгляд и говорить убедительно. Однако понимала, что ему известно гораздо больше. Теория о предателе обрастала неприятными доказательствами.
— Много чего. Он же историк, знает кучу интересных вещей.
Инквизитор схватил меня за подбородок той самой рукой, в которой были чётки. Кровь отлила от лица, а желудок сжался от страха.
— Не советую шутить со мной, ведьма, — тонкие губы зашептали молитву.
♝♝♝
Рано или поздно это должно было случиться. Рано или поздно вкус Фабьена проник бы в мой организм. Мои пальцы впились бы в его волосы, а зубы вонзились в чувствительное место на шее. Уже с первой встречи для меня было очевидно — как только это произойдёт, я полностью растворюсь в ведьмаке.
Голод в глазах напротив с жадностью поглощал каждую эмоцию на моём лице, заставляя желать поцелуя лишь сильнее. Я почти коснулась его губ, но рука, переместившаяся на заднюю часть шеи, удержала меня на месте. Даже сейчас, когда контроль рассыпался на кусочки притяжения, ведьмак всё ещё мог этому противостоять. Или так только казалось, ведь уже через секунду голова закружилась от переизбытка обрушившихся ощущений.
Заметив, как уголки рта дёрнулись из-за его несдержанности, ведьмак укусил меня. Охнув от неожиданности, я почувствовала как язык Фабьена пытается подчинить мой. В комнате стало невыносимо жарко. Одежда обжигала, а пальцы ведьмака наоборот, словно дарили необходимую прохладу. Он продолжал удерживать меня за шею, в то время как вторая рука скользила по лопаткам, спине, пока наконец не добралась до поясницы.