Ведьмак молчал. Выражения его лица я не видела. Новая волна раздражения, но уже на себя накатила так, что хотелось что-нибудь швырнуть. Когда потерянное средство гигиены вернулось на место, я не сдержалась и бросила взгляд в зеркало. К моему удивлению, Фабьен оказывается слишком близко. Открываю рот, чтобы спросить, но захлопываю, проглатывая возмущение. Горячие пальцы ведьмака холодными кольцами обвиваются вокруг запястья и горла.
В глазах Фабьена дотлевали угли гнева, на которых с удовольствием станцуют демоны. Если он позволит им вырваться. Не смущаясь, он прижимал к себе, удерживал напротив зеркала, и словно с хищным азартом цеплялся за любые изменения в моём лице.
Духота крошечного помещения перемешивалась с его магией, ударяя в голову. Дыхание сбилось в ту же секунду, когда ведьмак прочерчивает кончиком носа путь от щеки к виску и втягивает воздух.
— Ну и что ты делаешь?
Приходится закусить губу: не хотелось наблюдать за его довольной ухмылкой только потому, что мне нравился контраст из невесомых поглаживаний и жёсткой хватки на шее.
— Устраиваю примерку, — положение его руки имитирует колье. — Как тебе такое украшение?
Склоняю голову в бок и придирчиво рассматриваю отражение.
— Не очень-то сочетается с юбкой.
— Что ж, тогда придётся её снять.
Насмешка, едва успевшая расцвести на моём лице, вянет. Будучи уверенной в его блефе, я не успела определить стратегию поведения. Но, кажется, тело в этом и не нуждалось, с удовольствием отвечая на каждое движение ведьмака.
Мне доводилось становиться свидетельницей ловкости его рук. Кто-то восхищается игрой музыкантов, отдающихся силе звука. Подобное восхищение, я испытывала, когда наблюдала, как Фабьен взламывает замки. Точно. Со вкусом. С мастерством скрипача, который не жалеет ни струн, ни подушечек пальцев.
— Мило, — с задумчивым видом ведьмак убрал пряди, выбившиеся из косы. — То, как ты закатываешь глаза, когда тебе приятно, — пояснил он, заметив моё недоумение.
Из-за предательства любимой привычки кровь мгновенно прилила к лицу. Было бы трусливо пытаться опровергать что-то сейчас, однако покорно принимать его правила тоже не хотелось.
— Признаю, пилот бы так не смог.
Губы Фабьена изогнулись в пугающем оскале, но голос продолжал быть мягким, а движения под юбкой напористыми.
—Хорошая попытка.
Наверняка, в переводе с его «ЯСАМЫЙЛУЧШИЙ» это означало: « Даже не надейся, что я поверю, будто ты думаешь о другом мужчине сейчас». Пусть и так. Единственное, чем была занята моя голова, так это мыслями о том, как он меня…
Бесит.
До дрожи в ногах.
Раздражает.
До хрипов в горле.
Нервирует.
До бесконечных конфликтов разума и сантиментов.
Я ведь обещала, что больше никаких поцелуев с ним. Ни за что. Но вот рука уже тянется к его лицу. Скользит по скулам. Ныряет в густоту волос. И давит на затылок. Повернув голову до хруста в позвонках, губы подаются к нему на встречу.
Фабьен дышит в такт со мной: тяжело, рвано, делая над собой усилие для нового вдоха. Отдаваясь моменту, глаза закрываются. Каждый разделяющий сантиметр становится испытанием, а когда наконец весь путь пройден, на меня обрушивается пустота.
Разочарование, неудовлетворение и ещё куча куда более агрессивных эмоций сменяются друг за другом, когда сквозь пелену желания, приходит осознание, что я одна. Стою по среди туалета самолёта. В задранной юбке. С отголосками разодранных ожиданий.
ℒℒℒ
— Софушка, всё хорошо?
Я заставила себя улыбнуться. Срываться на Стэнли последнее, что должно произойти.
— Всё чудесно, не волнуйся.
Можно было похвалить собственную выдержку: мне удалось пройти мимо ведьмаков и не покалечить одного из них. Фабьен прекрасно изображал, будто бы ничего не произошло. С самым серьезным видом он изучал папку с материалами по замку.
— Как-то похолодало, не заметили? — поняв, что его проигнорировали, Стэнли захлопнул ноутбук и тяжело вздохнул. — Не поубивайте друг друга, пока я хожу за вкусненьким. Прятать трупы сегодня не входило в планы, — пробормотал он, удаляясь.
Почти сразу у меня на коленях оказался какой-то предмет. Я сощурилась, тос каким небрежным тоном Фабьен выдал следующую фразу, заставило кровь кипеть в жилах.
— Дневник Альсинии. Изучи до того, как приземлимся.
На секунду ярость отступила. Пальцы зачесались от любопытства поскорее взять в руки дневник первой ведьмы. Но я всё же отодвинула дневник в сторону.
— Хорошо, что я поехала с вами.
Ведьмак наконец оторвался от бумажек и бросил на меня заинтересованный взгляд.
— Начинаю сомневаться, что ты довёл бы дело до конца.
— Ты вся светишься от злости. Так хотелось, чтобы я закончил?
— Мне не пятнадцать, я, вполне, могу закончить и без тебя. А вот ты…
Со скучающим видом я склонилась к Фабьену. От дразнящей близости покалывало губы. Почти коснувшись уголка его надменной ухмылки, я таки оставила последнее слово за собой:
— Продолжай утешать себя, что поступил верно.
ℒℒℒ
Фабьен пересказывал нам историю Альсинии, но всё равно захотел, чтобы я изучила записи сама. Почерк ведьмы вызывал почти благоговейный трепет. Всего лишь читая, магия словесника словно поднималась в воздух и кружила вокруг.
Восторг от возможности соприкоснуться со столь далёким прошлым омрачался происходящими в нём событиями. Перелистывая страницу за страницей во второй раз, я поймала себя на мысли, что цепляюсь за одни и те же моменты.
« Лореан вовремя заметил дым. Орден поджёг соседние деревни».
«Лореан нашёл для этого подходящее место».
«Лореан, открыл мне секрет…».
Лореан удачлив настолько же, насколько загадочен. Фёдор и Фабьен сошлись во мнении, что под секретом подразумевались способности ведуна. Отражателей по пальцам перечесть, возможно, тогда их было ещё меньше. Но всё же они были. Складывалось впечатление, что Альсиния вкладывала нечто большее, чем просто правду о магии этого Лореана.
Вибрация прокатилась по всему телу. Сосредоточившись на Лореане, я перетасовала колоду и вытянула три карты.
Шестой аркан. Карта возлюбленных. Личность, находящаяся в постоянных сомнениях. Тот, кто мечется из стороны в сторону, теряется в выборах, не понимая за что следует бороться.
Шестнадцатый аркан. Башня. Горящее здание, в которое ударила молния. Летящие вниз люди. Карта сильной, но горделивой личности, погрязшей в глубокой безысходности. Магия ясно давала понять, что указанный человек страдает от потери близкого и в то же время прибывает в состоянии постоянной злости.
Ещё до того, как перевернуть последнюю карту, было очевидно, кто кроется за ней.
Нулевой аркан. Шут.
Немного поразмыслив, мне удалось соотнести неизвестные фигуры. Шут-Фабьен, Башня-Фёдор и Возлюбленные-Лореан. Карты давали чёткие подсказки. То, что объединяет этих ведунов и есть ответ на вопрос о секрете Лореана. Но что у них общего помимо способностей?
ℒℒℒ
Меня резко притянули к себе. Вскинув голову, я наткнулась на светящееся озорством лицо Стэнли.
—Все любят помечтать, но лучше этим заниматься в кровати.
Мы шли к зоне выдачи багажа, и я едва не поздоровалась лбом со стеклянной дверью. Поблагодарить ведьмака шанса не предоставилось: прошедшая под руку парочка лишила меня дара речи. И даже после того, как Фабьен с Жюли скрылись в здании, ноги, словно прилипли к асфальту, отказываясь куда-либо идти.
— Ах это, похоже, Жюли оказалась полезной, — заметив моё замешательство, прокомментировал Стэнли и распахнул дверь. — Дамы вперёд.
Хмыкнув, послушно делаю шаг.
— Полагаю, пока мистер задница де Ла Саль трудится над своим заданием, нам отведена роль смиренно ждущих?
— Именно так. Но не печалься, Софушка. Нам будет чем заняться.
—Ага, хоть деньги оставил. И на том спасибо.