До недавних времен вырубка леса на древесину на Суматре проводилась малыми темпами. Люди валили деревья вручную, топорами, а буйволы выволакивали бревна. Механические пилы и грузовики заменяют этот допотопный метод, но самой главной угрозой существованию оранга на Суматре все же является неудержимо растущее население, пользующееся расточительным методом подсечно-огневого земледелия. Крутые, неприветливые склоны в резерватах Лангкат и Гунунг-Лёсер — вот, быть может, лучшая защита для обитающих там животных. На Калимантане, однако, все обстоит как раз наоборот. Плотность населения там относительно невелика, но древесина — один из главных природных ресурсов страны, и ее вывоз облегчается сплавом по большим судоходным рекам. На Калимантане и в Сабахе валка леса растет такими устрашающими темпами, что орангутан ни за что не успеет приспособиться к ним. К великому сожалению, Улу-Сегама, где я встретил такое множество рыжих обезьян, уже предназначена для концессий по заготовке древесины, и, несмотря на старания де Сильвы и других, Сабах для них тоже не может служить надежным и просторным резерватом. В Сепилоке и национальном парке на горе Кинабалу диких орангов, очевидно, слишком мало, чтобы они могли надолго обеспечить выживание вида. Резерваты на юге и востоке Калимантана пока что являются надежным убежищем для жизнеспособных популяций орангутанов, но и здесь их уже теснят компании по добыче леса.
Мы покинули наши леса на целый год — время немалое, но мы вовсе не бездельничали. Я произвел на свет диссертацию, а Кэти — сынишку. В возрасте трех месяцев маленького Джеми уже увезли по воздуху в джунгли Малайи, а оттуда было рукой подать до Суматры. Мы пробыли там недолго, но успели встретиться со старыми друзьями и посмотреть, какие изменения произошли в наше отсутствие.
Я предпринял сентиментальное путешествие в свой старый лагерь у реки Ранун и уже заранее встревожился, когда увидел, что еще один громадный лесной массив расчистили под посадки; меня ошеломил и темп роста кампонгов Лау-Джохара и Лау-Рануна. Теперь здесь открылось такое оживленное движение, что местные жители даже построили мост через реку. На месте моей старой хижины лежала лишь кучка подгнивших бревен, но здесь по крайней мере лес и его обезьянье население остались такими же, какими я их помнил. Я застал врасплох семейку слонов у пещер, где были минеральные соли, и наконец-то сумел сфотографировать одного из этих нелюдимых гигантов. На обратном пути я повстречал Гитама, огромного одинокого сиаманга — он все еще вел жизнь изгнанника. Орангутанов в этих местах я не видел, но фиговое дерево было густо усыпано созревающими плодами, и я не сомневался, что в ближайшие дни сюда пожалует Ко со своей компанией. Мне очень хотелось дождаться и повидать их, но надо было спешить в Ачех, к Рийксенам, которые жили в новом бунгало, примыкающем к приюту для орангутанов в Кетамбе.
Джеми по всей форме был представлен шестнадцати молодым орангам, которые теперь разгуливали на свободе в джунглях возле лагеря Рийксенов. Орангутаны были в полнейшем восторге от этой крохотной белой обезьянки и подходили пощупать, обнюхать и поцеловать малыша, к его несказанному удовольствию. Джеми блаженно гулил, не ведая, что ему грозит довольно реальная опасность: ею могли умыкнуть в гнездо на верхушке дерева.
Это было чудесно — смотреть, как эти прекрасные животные свободно разгуливают по деревьям, лакомятся листьями вьющейся мимозы и ладят себе гнезда на ночь. Многие были освобождены из жестоких рук; одна почти взрослая самка целый год просидела взаперти в старой машине, а другой оранг получил сильные ожоги электрическим током. Теперь оба мира были к их услугам: лес давал им свободу, а люди — уверенность, что им никогда не придется голодать. Рис и папайя в случае необходимости всегда были готовы для них в часы трапезы.
Нас очень обрадовало успешное осуществление планов Германа, но оказалось, что его успехи отнюдь не ограничиваются выручением из неволи орангов. Он видел в этих местах множество диких орангов. Некоторые из них очень заинтересовались новичками и несколько дней бродили вокруг лагеря, подсматривая, что там творится. Я очень огорчился — мне так и не удалось повидать ни одного из них — и не мог не позавидовать Кэти, которая ухитрилась увидеть единственного дикого оранга за все время нашего визита, как раз когда меня не было!