Фрагмент мужского трупа с той самой татуировкой на плече был обнаружен школьниками во дворе детского сада на Купчинской улице, дом 11, корпус 3, осенью 2003 года. Дело осталось нераскрытым, и даже личность покойного установлена не была. Других фрагментов тела, включая конечности и голову, обнаружить не удалось. То, что нашли, после экспертизы захоронили в номерной могиле. От дома Самсоновой до этого детского сада примерно 650 метров. Она сама вспомнила своего квартиранта Сергея Потянина, рассказала, как подсыпала ему в холодный борщ радедорм, как разделывала труп и разносила по окрестностям. Отказавшись впоследствии от нескольких признаний в убийствах, до последнего утверждала, что Потянина и Уланову убивала она. Но обвинения в этом преступлении ей не предъявлено. И вот почему. Когда была вскрыта могила с соответствующим номером, там обнаружился женский труп. Нужное захоронение с трудом, но как-то все-таки нашли, а вот исследование фрагмента останков спустя 13 лет никак не помогло установить причину смерти. Оказалось, что в 2003 году, после обнаружения, исследование на наличие в тканях веществ, которые могли бы говорить об отравлении, не проводилось. В связи с этим строить обвинение на одном признании Самсоновой, от которого она может отказаться в любой момент, не рискнули.
В ходе расследования стала известна еще одна история. Некий Александр Барышев познакомился с роковой женщиной Тамарой в 2003 году чисто случайно, во время прогулки. Он был со своей давней подругой Ларисой, Самсонова – с молодым человеком по имени Геннадий. Пары стали общаться. Через какое-то время Тамара сообщила, что «Геннадий умер» (на вид ему приблизительно было около 40 лет). Сначала в основном общались Тамара и Лариса, но потом к телефону стал все чаще подходить сам Барышев. Через год после знакомства он заявил Ларисе, что после семи лет совместной жизни решил ее бросить и уйти к Самсоновой, что тут же и сделал. Потом несколько раз звонил Ларисе – через два-три дня после переезда. Последний звонок был через неделю, и разговор резко прервался. Больше Александра Барышева никто не видел ни живым, ни мертвым. Как рассказывает Лариса, у него были очень теплые отношения с семьей его сестры, особенно с племянником. Этот племянник приезжал к Ларисе в 2007 году и пытался выяснить судьбу своего дяди, но никаких следов найти не смог. Сразу после задержания Самсонова давала показания о том, что убила Барышева. Но потом от своих слов отказалась, говорит – пошутила. Кем был тот самый Геннадий, жив ли он, нет, а если умер, то по какой причине – осталось неизвестно.
После заключения судебно-медицинской экспертизы кое-что в ходе дела изменилось. Согласно версии, которой придерживается следствие и сама Самсонова, потрошительница отравила Уланову феназепамом, а когда та умерла, расчленила труп. Но в документах экспертов четко сказано, что в обнаруженных фрагментах останков тела производных феназепама не выявлено и алкоголь погибшая перед смертью не принимала. Вывод был сделан крайне осторожный: «Отсутствие возможности провести судебно-химическое исследование биологических жидкостей и внутренних органов (включая желудок) трупа неизвестной женщины (опознанной как Уланова В.Н.) не позволяет ни подтвердить, ни опровергнуть возможность приема ею при жизни химических веществ, включая радедорм и феназепам». Главный вывод экспертного заключения – «причина смерти не установлена». То есть сам факт убийств держится только на признании Тамары Митрофановны Самсоновой.
Вскоре были готовы результаты расшифровки таинственных мемуаров бабульки. Оказалось, что в течение нескольких лет она записывала в тетради свои мысли, используя вперемешку несколько языков, чтобы никто не понял, поясняет старушка. Как говорили сыщики летом 2015 года, в зашифрованных записях содержались намеки на десяток убийств. Позднее эта информация была объявлена «несоответствующей действительности», а вероятность появления серийного маньяка в Купчине отрицалась. И вот почему. В дневнике на протяжении всех лет его ведения встречаются записи о поисках Самсоновой радедорма, феназепама и их аналогов. Все это с комментами, типа «я покупаю 6 коробок ф, это стоит 410 рублей. А еще у меня есть 2 плитки п-н. Теперь мне достаточно» или «покупаю лекарство, осталось 12 шт. + 18 голубых». Сама бабушка эти препараты не принимала. Они ей были просто не нужны. Долгие годы у нее был четкий график – ложиться спать около 21 часа и вставать в 3 часа ночи. Говорит, что была выспавшаяся и бодрая. Следствие предполагало, что препараты ей были необходимы для усыпления возможных жертв. Сама Самсонова утверждает, что доставала лекарства «для соседей». Действительно, полицейские нашли одну соседку, которой Тамара один раз подогнала от щедрот душевных упаковку феназепама. Куда были израсходованы остальные упомянутые в дневнике «колеса», кому скормлены, кем съедены, куда добавлены – не установлено вообще никак, что стало еще одной нераскрытой загадкой.