В голове у Драко пронеслись события последнего дня. Иронично, что шутка Блейза была недалеко от печальной правды.
Столько лет Драко относился к Грейнджер как к всезнающей малолетке, пытающейся поиграть в темные игры со взрослыми, что ему была неприятна сама мысль следить за ней. За этой всезнайкой, вечно лезущей куда не просят.
Она стремительно взбиралась по карьерной лестнице и стала одной из самых известных женщин в правительстве, как будто в качестве подружки Поттера она была менее популярной.
Драко был абсолютно уверен, что Грейнджер выбрала путь общественности только потому что так проще, и в итоге что? Грязнокровка привлекала слишком много внимания, и теперь ей заинтересовались волшебники, которые представляли собой большую угрозу.
И решать это, Салазар ее подери, приходится Драко. Уже давно он не чувствовал к ней былого презрения, только непонимание, почему золотой принцессе не сидится дома в обнимку с дражайшим супругом в лучах славы.
— Блейз, ты не можешь отрицать того факта, что после падения Темного Лорда многие двери захлопнулись перед лицами большинства чистокровных волшебников не только в Великобритании, но и за рубежом. И сейчас Грейнджер имеет большой потенциал и вес в тех отделах, где у нас мало возможностей. Не считая того факта, что грязнокровка начала рыть на Кирин Димитрову. Поэтому так важно заполучить это сотрудничество. Нам нужен контроль над действиями главы департамента иностранных дел.
— Откуда ты знаешь, что она роет под эту Димитрову?
— Не помню, чтобы я должен был отчитываться перед тобой, Блейз.
Забини задумался, стоит ли копать дальше и расспрашивать Малфоя насчет этой странной затеи притащить в Баше грязнокровку Грейнджер для борьбы с Димитровой.
Что-то тут явно нечисто. Блейз пристально посмотрел на Драко, выискивая хоть какие-то подсказки. Но бледноватое лицо мужчины не выражало абсолютно ничего. Впрочем, как и всегда.
— Драко, какой план? — Забини оставил попытки выяснить что-то большее. Пока что.
— Мне нужно поспать, тебе разобраться с Флинтом. У меня еще есть пара срочных дел, которые не терпят отлагательств. Вечером приедет Нотт с новостями из Дублина. Ты мне нужен самое позднее завтра с утра с расписанием Грейнджер на ближайшие мероприятия, где ее величество будет воспевать маггловскую хрень.
— Добуду, даже если придется спать с троллем, — усмехнулся Блейз.
— Я видел некоторых твоих женщин, не думаю, что для тебя будет это в новинку, — впервые за все утро Драко слегка улыбнулся.
Забини лишь пожал плечами и пошел в сторону камина.
— Не проспи, принцесса, — проговорил мужчина, исчезая в фиолетовом пламени.
Малфой встал из-за стола и направился наверх, прямо в свою комнату. Она располагалась в западном крыле огромного величественного дома, чтобы никакие утренние солнечные лучи не тревожили обитателя большой готической спальни.
Просторная, с окнами во всю стену и тяжелыми вельветовыми портьерами с серебряными люверсами, с платяным шкафом из ценного палисандра, потому что дороже черного дерева просто не существует, и огромной кроватью с венецианским балдахином.
На полу был постелен цвета слоновой кости ковер с высоким ворсом, единственное светлое пятно среди всей мебели и темноты зеленых стен, на которых были повешены несколько картин в сероватых рамах.
К спальне примыкала большая ванная комната — любимое место, где он по-настоящему расслаблялся и смывал с себя грязь самых темных дней. И сегодня как раз был один из таких.
Для Драко это был особенный ритуал: набрать горячую воду, использовать эфирное масло, запах которого тяжело стелился по стенам, тереть жесткой щеткой все тело, пытаясь смыть мерзкую грязь рутинного лицемерия и фальшивых жестов.
Слизеринца к такому способу расслабления приучила мама. Малфой улыбнулся, вспомнив как она колдовала для него пузыри, когда он был ребенком, и давала выбрать, каким маслом будет пахнуть вся ванная комната.
Чаще всего он предпочитал лемонграсс, иногда перечную мяту, а в особые дни мама приносила свое любимое масло иланг-иланга, которое растекалось невероятным букетом сладких цветов.
Ее руки потом долго источали аромат приторных орхидей и жасмина, срезанных ранним утром, и для Драко они стали олицетворять «умиротворение», «безопасность» и «спокойствие». Сейчас этих чувств ему не хватало как никогда раньше.
Мужчина прокрутил золотую ручку крана, на которой были выгравированы нарциссы. Люциус в начале семейной жизни выполнял любую прихоть своей супруги и готов был вырезать любимые цветы хоть на своей груди, лишь бы миссис Малфой была счастлива.
Жаль, что его привязанность к Темному Лорду и годы недопонимания разрушили безграничную любовь.
Драко скинул помятую рубашку в угол и посмотрел на свое отражение в овальном зеркале. Под его светлыми глазами пролегли темные круги, острые черты лица приобрели сероватый цвет, светлые волосы слегка касались выраженных скул.
Мужчине казалось, что он постарел лет на десять за последние пару дней, что, учитывая обстоятельства, вполне могло быть и правдой. Драко снял фамильный браслет и перстень, положив их на мраморную полку.
Его не покидало желание выплеснуть все свои эмоции, которые он держал в себе так долго, что хватило бы одной капли, и чаша бы перелилась.
«Хватить ныть. Соберись», — отчитал сам себя Малфой. Наконец, ванна наполнилась, и мужчина, избавившись от оставшейся одежды, погрузился в горячую пенную воду. Уставшие мышцы под напором теплого облака влаги потихоньку расслаблялись, а полная негативных мыслей голова Драко оперлась о холодный край мрамора.
— Мистер Малфой в горячей ванной, — женский голос раздался из-за приоткрытой двери. — Сегодня мне несказанно везет. Ты ведь не против, если я войду.
Драко резко открыл глаза и развернулся в сторону голоса. В дверном проеме стояла высокая, с черными как смоль и длинными волосами девушка, ее зеленые глаза сверкали неподдельным интересом, а вычерченные красным карандашом тонкие губы язвительно ухмылялись.
Девушка была одета во все черное: от блузки с жестким корсетом до ботинок с высокой шнуровкой, только плащ имел слегка синеватый отлив. Плотно закрыв за собой дверь, она ровным шагом вошла в пропаренную комнату и оперлась о раковину, стоявшую рядом с ванной.
— Признаться, я очень разочарована, Драко, — облизнула губы гостья. — У тебя было задание, а вместо того, чтобы стоять сейчас в моем кабинете и рассказывать о результатах, ты нежишься в этой несомненно потрясающей купели.
— Насколько я помню, в этом задании было вести себя так, словно ничего не произошло, что я и делаю. Если бы я отменил встречи со своими коллегами, это вызвало бы подозрение, — сухо ответил Малфой, — И лишние вопросы.
— О, мой дорогой Драко. Что ты, я ни в коей мере не подвергаю сомнению твои волевые решения, — сарказм так и сочился из каждого слова брюнетки. — Просто напоминаю, что если ты не будешь более поворотлив, то я убью твою мать. Маленькая поправка, не просто убью, а буду отрезать каждую часть ее белоснежного тела и отправлять тебе через камин, пока от нее не останется только голова. Ее оставлю себе на память.
Драко сжал края мраморной купели, пытаясь контролировать бушующую злость. Он был готов придушить собственными руками сумасшедшую стерву.
— Кирин, у нас есть договоренность, и я исполняю условия сделки.
— Обожаю холодных мужчин. Никогда не знаешь, что таится в этой загадочной душе, которая так манит к себе и притягивает своим морозом, — Кирин присела на край ванны. — Я пришла всего лишь напомнить условия нашего договора. Ты узнаешь информацию у Гермионы Грейнджер, мы не убиваем твою маму. Приносишь необходимые о ней сведения вовремя, мы не убиваем твою маму. Станешь для главы департамента лучшим другом и нашим информатором, ой, сюрприз, ты не поверишь, мы снова не убиваем твою маму.