После того как Николай добрался до спиртных запасов, Алексей Николаевич стал прятать спирт в тайге. Приехав на новое место, он выбирает удобный момент, кладет банку с драгоценной жидкостью в рюкзак и удаляется тайком в заросли, где и прячет свой клад.
Однако извечные невзгоды преследуют его. Один раз Буланка чуть не растоптал заветную банку, другой раз Алексей Николаевич… позабыл, где он спрятал ее, и долго с горестным видом бродил по кустам, разыскивая свое сокровище. В конце концов банка нашлась, но старик был не на шутку напуган. Вообще с ним частенько приключаются всякие забавные истории.
На днях, когда они с Петром были на работе, Петр увидел на небольшой лиственнице белку. Конечно, он не мог удержаться от соблазна запустить в нее камнем, после чего начал сильно трясти деревце.
В это время Алексей Николаевич, позабыв обо всем на свете, сосредоточенно нахмурив брови и высунув от усердия кончик языка, делал отсчет по компасу по направлению дальнейшего хода. Решив, что перед ней не живое существо, а обгорелый столб, белка, спасаясь от Петра, спрыгнула с лиственницы и вихрем взлетела на плечи Алексея Николаевича. Последний, уронив компас, заорал благим матом, перепугав до полусмерти и без того напуганную белку. Кто из них больше испугался, — я не знаю.
«Представьте, Борис Иванович, — рассказывал он мне потом об этом происшествии, — какая же это вредная сволочь: ведь она мне чуть-чуть глаза не выцарапала!».
Надвигаются неприятности
В нашу монотонную, насыщенную однообразной работой жизнь неожиданно ворвался целый фейерверк происшествий, причем, как полагается, неприятного свойства.
20 августа, закончив обследование очередного участка и привязавшись к опорной точке, мы, весело напевая, уже без съемки, направлялись к лагерю, находящемуся километрах в 18 от нас. Переходя с косы на косу, с террасы на террасу, мы быстро двигались по долине ручья, стремясь скорее добраться до дому, где нас ждал сытный ужин.
Светило яркое солнышко, свежий ветерок порхал по долине ручья, и только мошка, роями носившаяся над головой, несколько портила настроение. В одной из маленьких заводей мы натолкнулись на выводок нырков и стали с азартом бомбить их камнями, заполучив на ужин нескольких неудачников. Ружье я перестал брать с собой в маршруты, так как дичи было много, а охотничьи инстинкты всегда брали верх над голосом благоразумия.
Нырки задержали нас примерно на час. Когда мы подходили к нашему стану, то синеватый сумрак холодного ясного вечера густым налетом покрыл лицо тайги. Вдалеке были видны обе наши палатки, стоявшие на открытом месте на берегу Мяунджи. Около костра, который огненной точкой весело подмигивал путникам, сидела небольшая группа людей. Я направился к костру.
Подойдя ближе, я увидел Семена и Николая, вернувшихся из поездки на устье Эмтегея, куда я посылал их за продовольствием. Кроме них, у костра сидел незнакомый якут. Поздоровавшись с честной компанией, я шутливо осведомился, откуда бог прислал такое прибавление семейства. На мою шутку ответа не последовало. Успенский, с серьезным видам отозвав меня в сторону, достал из кармана два пакета и, вручая их мне, сказал приглушенным голосом, что дела очень плохи.
Как я узнал из присланных пакетов, дела действительно были неважные. Пакеты были от начальника оперативного отряда по борьбе с бандами, который расположился в устье Эмтегея, и от прораба Филиппова, который вместе с геологом Таракановым был мобилизован оперотрядом для несения караульной службы.
Оказалось, что действующая в этих местах банда произвела ряд нападений на полевые партии. Начальник одной из них Зверев был убит. Начальник второй партии Благонадежный отделался простреленной шляпой и спасся только поспешным бегством, переплыв реку. Несколько рабочих его партии оказались убитыми.
Были совершены нападения на партии Шахворостовой и Лисовского в бассейне Берелеха. Банда, выдержавшая несколько стычек и потерявшая значительную часть своего состава, разбилась на ряд групп, из которых некоторые, по имеющимся сведениям, направились в сторону Эмтегея. Мы же, находясь в блаженном неведении, раскладывали громадные сигнальные огни, чтобы удобнее было возвращаться вечерами на стан.
Мы становимся жертвами агрессии
Работа на Мяундже подходила к концу. Оставалось сделать еще один бросок — провести маршрут по ее побережью в нижнем течении с выходом в бассейн Аркагалы. Успенскому надо было закончить опробование некоторых правобережных притоков, которые были оставлены на конец работы. Я вдвоем с Николаем отправился в завершающий трехдневный маршрут. Местом встречи с поисковым отрядом была стрелка Аркагалы и Мяунджи, где имелась восхитительная поляна, окаймленная купами пышной растительности.