-Вообще-то, странно. Должен же человек получать от этого хоть какое-то вознаграждение?
-Так оно есть! Извращенное, но все-таки есть. Когда мухи пьют и закусывают, возникает ощущение потока, силы, которой можно доверять и на которую можно перекладывать ответственность. Правда, поток сам по себе грязноватый, но зато всегда дает повод для поиска врагов. Состояние аффекта или помрачения - всегда готовая отговорка для себя и окружающих. Мол, ситуацию не контролировал, зато накаты были неслабые. Позиция этакого инфантильного переростка с разбалансом силы и сознания. Ладно...
-Но отчего бы нам не подключиться к чему-нить светлому, голубо-розовому?
-К информополям Земли, например? Опять же - нечем. Паразиты обожрали - обожрали паразиты. Круг замкнулся. И в нем доступны только грубые удовольствия. Прав был Кастанеда - не может человек просто так подняться выше уровня, указанного паразитами. Завшивело человечество - завшивело... Вот почему пропадает вкус к жизни. Нечем воспринимать - «моск съеден». Знаешь, я как-то читал рассказ о контакте с инопланетянами. В нем ученые просили детей-контактеров выяснить - отчего пришельцы избегают общения со взрослыми. Дети принесли ответ, не понятный ни им самим ни ученым. Пришельцы говорили о страхе заразиться некими паразитами разума. Теперь понятно, о чем шла речь. Видимо, заразные мысли вовсе не художественный образ.
-И что же делать, таблеток ведь нет?
-Таблеток нет, а способ есть - просто не генерировать поля для их подпитки. Стать несъедобными. Как у Патанджали, читтавриттиниродхах - прекращение деятельности сознания.
-Не поняла, в животное состояние вернуться что ли?
-Да нет же. Речь идет о том, чтобы прекратить неконтролируемую деятельность сознания.
-Брр! Кто же кем будет управлять? Человек же и есть сознание?
-Не знаю. Не думаю. Может быть, имелась в виду неконтролируемая деятельность ума? Хотя тот, который в человеке, заявляет о себе: «я» не есть тело, чувства или мысли. Значит, есть основания полагать, что он не есть сознание. Просто сознание пока не удается исследовать и на подсознание удобно все списывать.
-Ну, кто он не есть понятно. А кто же он есть?
-Это мы узнаем, когда поднимемся над своим сознанием. Поставим его под контроль.
-Под чей?
-Под свой.
-Так кто этот «я»?
-Говорю же, пока не знаю.
-И как я поставлю «я» под контроль?
-Тоже не до конца понятно. Ясно одно - надо перестать тарахтеть. Чтобы выявить в себе чувства, надо перестать дергаться телом. Чтобы начать соображать, надо устранить чувства. Чтобы нащупать сознание, надо перестать думать, прекратить внутренний диалог. Значит, чтобы обнаружить еще более высокую ступень себя, надо, наверное, прекратить деятельность сознания? Хотя бы на время.
-А чердак не уедет?
-Риск есть. Поэтому еще одна задача - сделать процесс контролируемым и обратимым. Хотя я не думаю, что может быть серьезная опасность. Скорее нормальный, в нашем понимании, человек больше похож на психа. Кстати, когда ум дисциплинируется, мухи расползаются в поисках других, более аппетитных клиентов. Некому становится чердак раскачивать. И уже не они задают допустимый уровень развития сознания, а ты сам. Если мы способны контролировать ум, то вероятность движения нашей «крыши» меньше, чем у нормального пользователя. Хотя все равно надо быть осторожным. Одно не понятно, откуда изначально паразиты берутся, может, как и многое другое, из детства?
11. Умение думать и крокодил под кроватью
С первого класса средней школы мой родитель решил плотно взяться за мое образование. Выглядел процесс примерно так:
-Ты должен научиться думать. Ты не думаешь. Ты невнимателен. Надо учиться сосредоточиваться. Будь внимательней. Шевели мозгами. Сосредоточься и подумай. Напрягай мозги. Перестань гадать. Ты должен учиться думать последовательно. В каждом своем шаге ты должен быть уверен. Где твоя воля? Надо стать целеустремленным. Не забивай голову ерундой. Запоминай то, что нужно. Знание - сила. Почему ты рассеянный? Надо собраться. Поставь себе цель - научиться думать.
И так далее и тому подобное, и так далее и тому подобное. В целом я соглашался с подобными предложениями по развитию меня, однако практическое продвижение шло вяло.
При выполнении домашних заданий происходило нечто странно противоречивое. Сосредоточение фиксировало мое внимание в одной точке, букве, символе, лишая возможности прочитать и без того мудрено-путанные условия задач из учебников. Их понимание даже родителю давалось далеко не с первого раза. А общий взгляд на задание, вместо отчетливого образа, создавал в голове небольшое туманное пятнышко.