57. Кундалини
-Вот, примерно так, - закончила Ната и еще раз критически осмотрела рисунок, - теперь надо понять, что это такое.
Я заглянул в тетрадь. На рисунке были изображены три одинаковые незамысловатые конструкции, расположенные одна над другой. Каждая складывалась из набора длинных и узких прямоугольников образующих перевернутую пирамиду.
В основании находился один прямоугольник, заштрихованный под углом в сорок пять градусов в обе стороны. На нем располагались два таких же прямоугольника, симметрично выступающих вправо и влево от центра. Они тоже были заштрихованы под сорок пять градусов, но каждый в одну сторону и навстречу друг другу. Над ними симметрично располагался третий прямоугольник без штриховки шириной в полтора раза больше двух нижних.
Ната утверждала, что рисунок ей во сне передал лично СВ со словами:
-Ты знаешь, что это такое? Это три главных центра.
На другом листе были изображены многочисленные квадраты с полосками и окружностями внутри.
-Он так и сказал - три главных центра?
-Да. Я даже не понимаю, как я так четко запомнила все таблицы.
-Правда, вот здесь одни прямоугольники. Что имеется в виду под центрами? Хотя, ты знаешь, я, кажется, понял - здесь просто вид на диски с ребра. Тот, что в основании заштрихован в обе стороны...
-Он имеет два встречных вращения, - подхватила Ната.
-Так. Два следующих...
-Как Инь и Ян.
-У них по одному вращению. Они похожи на сцепленные шестерни и тоже вращаются навстречу друг другу.
-А верхний - зеркало.
-Наверное, становится зеркальным, когда кручения нижних сбалансированы. Понятно. Теперь, что это за центры?
-Манипура, анахата и аджна?
-Судя по всему, они. Но ведь никто не мешает нам и все остальные привести к тому же виду. В общем, понятно - можно начинать.
Мы развернули коврики в нашей Белой гостиной и выполнили
полуторачасовую последовательность асан. Усталость и зажатость, накопленные за рабочий день, постепенно улетучились, уступив место чувству легкости и парения. Наступило время созерцания.
Привычно усевшись в лотос, я, как всегда, обратил внимание внутрь, скользнул из головы по позвоночнику на уровень манипуры и приступил к построению пирамиды из дисков. Вопреки опасениям первый диск обнаружился почти сразу, и стоило только волевым усилием придать ему предписанные в инструкции кручения, как над ним естественным образом проступили еще два диска в полном соответствии с рисунком.
Я сделал осторожный вдох. Диски подобно двум шестерням легко и бесшумно закрутились на меня. Выдох. И тут же шестерни поменяли направление и стали вращаться от меня. Третий диск появился не сразу.
Пришлось еще разок спуститься к первому и раскрутить его посильнее. Еще несколько вдохов-выдохов, и над двумя средними дисками появился еще один. Как и ожидалось, он был неподвижен.
С ребра он выглядел матово-белым, а его поверхность, судя по отблеску, была зеркальной. Еще несколько осторожных растворяющихся вдохов-выдохов потребовалось, чтобы окончательно удалить легкое волнение поверхности, на которую мне никак не удавалось посмотреть в упор.
Отъюстировав конструкцию на манипуре, я двинулся дальше. Процесс шел легко и управляемо. Завершив построения на аджне и не зная, как поступить дальше, я сделал в голове воображаемое сальто и все-таки заглянул в зеркало верхнего диска.
Оно сияло, как вогнутое зеркало небольшого телескопа, но ничего определенного в нем рассмотреть не удавалось. В центре блестящей поверхности мое внимание привлекло прозрачное пятно. Я сделал еще одно усилие и заглянул в него.
Моему внутреннему зрению открылся пустой серый слабоосвещенный тоннель круглого сечения. По его стенкам тянулись несколько бело-лунных светящихся нитей. В некоторых местах коридор поддерживался кольцами из таких же светящихся нитей. Коридор плавно изгибался, не давая заглянуть дальше вглубь.
Со скоростью улитки я двинул внимание вперед. И вот он, долгожданный свет в конце тоннеля, но, правда, какой-то тусклый и белесый, похожий на застывающее олово. Больше ничего интересного.
...Удар был внезапным и стремительным. Под ураганным порывом раскаленного ветра мое опаленное внимание закувыркалось, беспомощно наталкиваясь на стенки. Все вокруг заполнила вспышка белого матового света.
Наконец мне удалось остановиться и я замер. Спустя некоторое время очертания тоннеля проступили опять, но теперь он был наполнен чем-то ослепительно ярким. Несколько взглядов вскользь повергли меня в трепет. Рядом со мной, занимая практически весь объем тоннеля, светилась и переливалась гигантская, как будто ртутная, кобра.