– Мы не обращаем внимания, теть Свет. Поэтому и хотим, чтобы мама скорее уехала, может быстрее придёт в себя. Счастливого пути!
Я еще раз поцеловала своих ребят и мы отъехали. Мне стало грустно.
– Боже! Ты же не на каторгу и не в ссылку идешь, как жены декабристов! К любимому мужчине летишь в качестве долгожданной птицы счастья, чего такая хмурая? Сашка взрослая, Игорь надежен, как скала, да и ты не на всю оставшуюся жизнь уезжаешь. Что происходит? Я тебя, Наташка, вообще не узнаю! – Подруга принялась за мое воспитание.
– Откуда я знаю? Какая-то сентиментальная стала, как тургеневская барышня, – мне самой не нравилось это глупое состояние. Приходилось все время бороться с собой в попытке вернуться к обычной жизни. – Лучше дай порулить, еще ни разу не пробовала на твоей ласточке.
– Сейчас, выедем за город. Я сама никак к габаритам не могу привыкнуть, чуть правый бок вчера не содрала.
Мы проехали знак «конец города» и поменялись местами.
– Ух, ты! Вот это да! Хорошая машинка! – Я была в восторге! Легкий ход, разгоняется моментально, руление просто классное! Притопила педаль газа и автомобиль полетел вперед, послушно отзываясь на любые маневры. – Свет, давай я поведу до Гдыни? Тут всего-то сто шестьдесят километров.
Она засмеялась: – Слава Богу, возвращение Наташки с небес на грешную землю! Если тебе от этого полегчало, то я согласна.
Мы быстро прошли российскую заставу и подъехали к польскому пропускному пункту. На границе было пустынно. Я открывала багажник, Света пошла на паспортный контроль.
– Пани Наташа? – Удивленный возглас раздался за моей спиной, со стороны выхода из здания. Я повернулась.
– Ой, пан Марек! Как приятно вас видеть! – Со всеми моими сердечными делами этот таможенник напрочь вылетел у меня из головы! – Забыла вам позвонить!
Улыбающийся пан майор широко раскинул руки как старой знакомой. Я с большим удовольствием обняла поляка. Казалось, что все произошедшее с нами совсем недавно на этом КПП, случилось лет десять назад!
– Вы едины? Где есть пани Светлана?
Я кивнула головой в сторону пограничной будки. Надо же, как некрасиво получилось! Человек нам недавно помог, а у меня даже мысли не промелькнуло что-то взять ему в знак благодарности!
– День добрый, пан Марек! – Подруга прошла границу, вернулась к машине и, завидев таможенника, обрадовалась. Она улыбалась, поляк добродушно светился и оглядывал нас. Наверное, тоже вспоминал наше знакомство.
– Не надо показывать машину, пани Наташа. Все есть добже. Вы мне звоните каждый раз. Если будет моя смена, то я вас пропущу. Как есть ваша голова, пани Светлана? – Он обратился к моей подруге и при этом ни разу не дернулся, как в прошлый раз. Видимо, мужчины устроены так, что неосознанно реагируют только на незнакомых женщин. Светка же для него стала почти как младшая сестра!
– Все есть добже, пан майор! – Она показала большой палец вверх и устремилась к багажнику.
Я пошла на паспортный контроль и без всяких препятствий получила отметку в документе. Светик вернулась с большим пакетом.
Потихоньку к нашей машине подходили люди в форме пограничников и таможенников. Они останавливались неподалеку от нас и с любопытством смотрели на происходящее действие.
– Небольшой подарок для вас! – Света протянула ему поклажу.
– Мне? – Он искренне удивился. – Я не могу брать это! Вы есть очень хорошие дивчины, не нужно!
Подруга усиленно старалась всучить ему пакет, пан Марек покраснел и отказывался принимать подношение. Минут пять они передавали ношу из рук в руки. Окружающие потихоньку начали посмеиваться.
– Не беспокойтесь, пан Марек, вы можете взять это, – Светка поочередно вытащила две банки и поставила их на капот. Одна была с вишневым вареньем, другая с баклажанной икрой. Народ дружно захохотал и от умиления начал аплодировать. В противовес всем стандартным наборам в виде красной икры и русской водки, моя подруга исхитрилась всучить презент в виде собственноручно изготовленной домашней консервации!
Пожилой пограничник выкрикнул по-польски:
– Возьми, Марек, эти дивчины должны тебе миллион злотых!
Понятно, нашу историю здесь знают все, вплоть до пограничных ворон! Мы становимся легендарными личностями на польском переходе! Я рассмеялась. Растроганный пан майор, смущенно улыбаясь, засунул банки в пакет и кинулся обнимать нас по второму кругу.
Светик, довольная произведенным эффектом, сияла, как ясное солнце.
– Я сама за руль сяду, хорошо? Потом поменяемся, – прошептала она скороговоркой.
Мне пришлось сдерживать себя, чтобы снова не рассмеяться и не испортить Светкин сольный номер. Моя подруга в своем репертуаре! Ей нужно с большой помпой продемонстрировать себя в этой крутой тачке! Сейчас начнет по кругу рассылать воздушные поцелуи!
Мы распрощались с нашим новым другом и я уселась на пассажирское сиденье. Света же демонстративно начала протирать боковое зеркало. Ее тонкие изящные руки плавно перемещались по заданной траектории. Окружающая толпа немного поредела, но большая часть представителей мужского пола пристально наблюдали за моей подругой. Она выдала ослепительную улыбку, сделала несколько взмахов ладошкой, села на водительское место и мы медленно отъехали от КПП. Поляки стройными рядами махали нам вслед.
– Ой, ты меня уморила! МХАТ по тебе плачет! – Я начала смеяться.
– А что? Видишь, как полезно иногда падать в обморок? Недаром придворные дамы хлопались навзничь, показывая свою утонченность. Кавалеры со всей округи кидались к их груди с флаконами уксуса. Кто первый подсунет эту вонючую пакость, тот и победил! – Светка хохотала вместе со мной.
– У них корсеты сдавливали, кислорода не хватало. От этого дамы и откидывались. А ты молодечик, я даже не позаботилась о подарке для пана майора.
– Где тебе об этом думать? Ты мыслями в Берлине. Только нельзя им взятки совать, иначе наш пан Марек вылетит с работы. Видишь, как хорошо, что у нас есть я! – Светик гордо вскинула белокурую головку.
– Вижу, – мой тяжелый вздох вырвался непроизвольно.
– Что не так, Натуль? Только что смеялась, – она притормозила на обочине и мы поменялись местами.
– Да вот думаю. Что я там буду делать? Сидеть дома, поджидая Олега? С ума сойду от безделья!
– Ну, понеслась! Из огня да в полымя! Пироги пеки, он любит. Ты еще не доехала, а уже расстраиваешься. Давай, попробуешь сначала, а там посмотрим. Олежка у нас парень чуткий, найдет выход. А если не выдержишь, то вряд ли он будет тебя стреножить.
Ласточка домчала нас до Гдыни за полтора часа. Дом Лешика находится в престижном районе, на второй линии от моря. Знакомая причудливая крыша показалась между кронами деревьев. Поляк, как всегда, был очень рад нашему приезду.
– Светличка моя! Натушка! Как я счастлив! – Он суетно бегал вокруг нас, стараясь усадить поудобнее.
– Лешик, не мельтеши, у нас мало времени, – я призвала его к спокойствию. Принесенный с собой пакет положила рядом.
– Почему? Сегодня суббота, вы не останетесь, милощч моя? – Гостеприимный Светкин воздыхатель и по совместительству наш большой друг удивленно перевел взгляд на мою подругу.
– Мне нужно отвезти Натку в аэропорт в три часа дня, она улетает в Берлин к моему брату! – Она важно выдала главную новость. – У них любовь и все такое!
Лешик недоуменно обратил взор в мою сторону: – Что это означает, Натушка?
– Тебе надо было с порога его огорошить? Какая еще любовь? Не придумывай! Никто об этом не говорит, пока только попытка. Что ты вечно вперед паровоза бежишь? Не факт, что получится!– Я набросилась на Светку.
– Можно подумать! А кто душою страдал две недели? Папа Римский? – Она не сдавалась. – Все нервы мне вымотала своими расспросами! Что у вас может не получиться? Оба взрослые люди, дети выросли, живите себе да радуйтесь!