Артём и Кузьма встретились глазами.
– С разных сторон… – шевельнулись губы Артёма.
Оба прыгнули: один влево, другой вправо – и одновременно выстрелили.
Кузьма, вооружённый только «универсалом», избрал лазерный трассер.
Артём сразу использовал «глюк».
Оба импульса «увязли» в теле минима, однако заставили его «изменить позу».
Мини-моллюскор «расплескался» ажурными перепонками, как грязная лужа от брошенного камня, превратился в невиданный «чертополох», вырос текучей ротондой и метнулся к Артёму жидкой змеёй!
Но на пути у него встал Селим фон Хорст.
Точнее – человекочервь!
Ещё точнее – существо, соединившее в себе признаки человека, Червя Угаага и… моллюскора!
– Не торопись, тварь! – раздался его едва слышимый урчащий голос.
К Артёму, отлетевшему к поручню, бросилась появившаяся в зале Зари-ма:
– Артём-ма! Нет!
Новый рукав блестящей чёрной материи метнулся к ним, но его перехватила рука фон Хорста, удлинившаяся на несколько метров. Веером разлетелись чёрные брызги, покрываясь огнём и шипя, как рассерженная кошка.
Моллюскор на несколько мгновений превратился в гигантскую друзу горного хрусталя, внутри которого вились светящиеся жилы и вихри тумана. Затем начал меняться, приобрёл форму странного зверя с лапами-щупальцами, протянул обе к Селиму.
Фон Хорст отбил их своим «щупальцем», разбрызгивая на вееры вспухающих дымом капель.
Стены зала, а заодно и все находившиеся в нём предметы, в том числе тела людей, искривила чудовищная жестокая сила. Раздались крики боли и стоны. Люди попадали на пол, теряя сознание. Устояли, согнувшись, лишь Кузьма и Хасид да вставший на четвереньки Артём. Зари-ма тоже потеряла сознание, и Артём прижал голову к её груди, пытаясь определить, дышит она или нет.
Моллюскор прыгнул на противника, погружая его в своё текучее тело.
По залу пронёсся клубок свивающихся в немыслимые узлы и конструкции лоснящихся чёрных тел, разрушая всё на своём пути, давя не успевших увернуться людей. Виомы погасли. Стены зала тоже перестали светиться, передёргиваемые оранжево-лиловыми зарницами.
Вернувшийся в зал Хасид подхватил выпавший из руки Кузьмы «универсал», протёр кулаком глаза, выцеливая моллюскора. Но ему мешала то исчезавшая, то появлявшаяся голова фон Хорста.
– Помоги! – прохрипел Артём, поднимая Зари-му.
Кузьма подскочил к нему, взял девушку за ноги.
Хасид метнулся к ним, и втроём они потащили полюсидку вон из зала, сотрясаемого волнами вибраций.
Филипп и Игнат Ромашины, Ребров и Саша де Лорм поползли следом, упакованные в защитные комплекты «кокосов». Костюмы спасали их от огня, но от сумятицы полевого шторма, сопровождающего схватку н е л ю д е й, этой защиты не хватало, и люди то и дело теряли сознание.
– У тебя «глюк»! – прохрипел Хасид на ухо Артёму. – Стреляй!
– Там полковник! – прокричал в ответ Артём.
– Мы все погибнем! Стреляй!
– «Глюк» не поможет!
– Но хотя бы задержит его!
– Нет!
Они добрались до выхода из зала, однако автоматика, повреждённая силовым воздействием, заблокировала двери и отрезала путь отступления.
– Стреляй же!
Артём оглянулся.
Зал базы перестал олицетворять собой центр управления. Вся его аппаратура, мебель, встроенные агрегаты и системы были разрушены. По полу катался, распадаясь на части и соединяясь в единое целое, конгломерат чёрных пульсирующих глыб, в которых трудно было разобрать определённые формы.
Уцелевшие сотрудники базы и руководители СВР прижались к стенам, наблюдая за боем, но ничем не могли помочь своему защитнику. Впрочем, уже было ясно, что он проигрывает, так как метания моллюскора пошли на убыль. Робот иксоидов, пусть и уменьшенный в десятки раз, был сильнее человека.
И в этот момент в зале появился… ещё один моллюскор!
Он струёй чёрной жидкости пролился на пол с потолка, превратился в шевелящуюся чёрную полусферу и взметнулся ввысь гигантской пантерой с узкими светящимися глазами. Застыл, оглядывая зал, замерших людей и содрогающуюся глыбу собрата напротив.
Артём развернул турель «глюка» на плече в его сторону.
– Стреляй! – одними губами произнёс Хасид, силясь поднять ствол «универсала».
Внезапно «пантера» прыгнула… на моллюскора, не ожидавшего такого финта от «родича».
По залу пронеслась волна силы, выгибая растрескавшиеся стены и тела людей.
Раздались крики и вопли умирающих!
И разом всё стихло!
Слившиеся в одну коническую фигуру моллюскоры приобрели вполне осмысленную форму некоего металлического механизма, но он тут же превратился в лоснящуюся тушу «бегемота» и медленно отодвинулся к стене.