от стыда, я рассказала Артуру, как вела себя в клубе в вип-комнате, и потом… Я все рассказала. О своем безнравственном поведении, о танцах в клубе, о непристойных желаниях и похоти, которая одолевает меня постоянно с того момента, как я дала ей выход с Солнцевым. Мне не было стыдно перед Артуром. Он – священник, принимает исповедь каждый день. Не такое слышит. И то, как Артур умеет найти правильные слова, говорит о том, что он выбрал верный путь.
Конечно, он никогда не осуждает, и очень тактично отводит глаза, когда я говорю об интимных моментах. Мне просто нужно выговорится, понять, что я делаю не так и почему.
– Я не могу одобрить добрачные отношения с мужчиной, Маш. Это запрещено церковью. Но твой Солнцев не женат, поэтому я считаю, что ты должна была дать ему шанс высказаться, – произносит Артур, когда я заканчиваю. – Ты убежала не от него, а от чувства вины.Ты уже не маленькая девочка, Маша.
– Я понимаю, – киваю я, сглатывая комок в горле.
– Ты – хорошая, добрая, искренняя девушка. И ты очень поддаешься эмоциям. Понимаешь, мужчины немного отличаются, – он потирает лоб указательным пальцем, другой рукой поправляя ворот на рубашке, – И если ты позволяешь кое-какие вольности, то мужчина реагирует. Не стоит винить только Дмитрия в том, что произошло. Вы согрешили оба. И тебе нужно подумать о том, чего ты на самом деле хочешь.
– Какая разница, Артур? – пожимаю плечами. Чувствую себя совершенно несчастной и потерянной. Откровенный разговор с братом вскрывает те внутренние пустоты боли и неуверенности, о которых я не подозревала. – Кто он и, кто я? Сам подумай. Я набрала его имя в поисковике, и ты бы видел, сколько всего я нашла. Ни одного плохого слова. Он просто – идеальный, звездный адвокат с незапятнанной репутацией и девушкой-прокурором, такой же идеальной, как и он. Оба из уважаемых интеллигентных и обеспеченных московских семей. А кто такая я? Какую конкуренцию я могу составить этой его прокурорше? У меня нет мозгов, чтобы экзамены достойно сдать.
– Не говори так, Маш. Ты хороша в другом.
– О, да. Это он заценил, – усмехаюсь я, забыв, что говорю со священником, хотя сейчас он и в мирском одеянии.
– Я говорю о твоих хореографических способностях, – строго отвечает Артур. Я виновато улыбаюсь, смущенно вспыхнув.
– Ладно, что теперь уже говорить. Солнцев вернулся в Москву к своей подружке и шикарной жизни, а я завтра поеду в город, чтобы выживать, как умею, учиться, крутиться на двух работах. Извини, что вылила на тебя эту грязь.
– Не переживай, Маш. Я всегда готов выслушать тебя, – Артур мягко мне улыбается. При принятии сана его нарекли Николаем. Но мы никогда не звали его так, хотя имя Артур действительно странно звучит для христианского священника. – И, пожалуйста, будь осторожна, старайся думать, прежде, чем что-то делать.
– Да, я учту твои советы, – вымученно обещаю я.
Хотя мы оба понимаем, что ни черта я не учту. Мой здравый смысл уснул в том момент, когда я родилась.
***
Вернувшись к учебе и работе, я немного отвлеклась от мыслей о Солнцеве и нашем сумбурном романе, если так можно назвать сумасшедшие несколько дней, проведённые вместе. Только, когда девчонки вспоминали его, болтая и сплетничая, я мучительно краснела, пытаясь не ляпнуть лишнего.
В конце недели меня и Ирку Самойлову неожиданно вызвал ректор в свой кабинет. Я напряглась, если честно. Ирка может не нервничать. Она внучка декана, мало ли что от нее понадобилось. А вот мне стоило волноваться. Я неделю загнула. Не сдала два зачета, и, вообще, не блещу успеваемостью. Если отчислят, не переживу позора. Это будет полное фиаско и разочарование для всей моей многочисленной семьи.
– Девочки, заходите и садитесь, – с улыбкой приветствует нас ректор, указывая на свободные кресла. Он чуть ли не лопается от довольства, и я слегка расслабляюсь. Отчислять с таким счастливым видом меня точно не станут.
– Маша, Ира, мои поздравления, – торжественно начинает ректор. – Вас обеих переводят в МГУ до конца курса. Вы смело можете собрать вещи отправляться в Москву хоть завтра, но я договорился на первое апреля. И нет, это не шутка. Поедете через неделю. Общежитие предоставят, поселят вместе. Ира, тебе стипендия назначена. Мария, а вам придется подтянуть оценки, чтобы ее заработать.