— Предлагаю вызвать его на допрос. — сказал Джеймс.
— Вряд ли он станет говорить без присутствия адвоката. — предположил я.
— Да. К тому же, у нас будет всего один шанс его допросить. Если ничего не узнаем сразу, второго шанса не будет. — согласилась Хлоя.
— Вышлем ему весточку с просьбой явиться сюда.
— Я займусь этим. — сказала Хлоя.
Она тут же села за своё рабочее место, после чего принялась набирать текст на компьютере. Я же решил посмотреть ещё парочку файлов с предполагаемыми убийцами. На вид этот мужчина похож на предыдущего, разве что лицо выглядит куда старше. За всю свою практику я повидал множество лиц преступников, но больше всего настораживает их ледяной взгляд. Патрик Роджерс как раз уставился на меня похожим образом прямо с фотографии. Вдобавок к его частично посидевшим волосам это смотрелось омерзительно. Патрик был осуждён за убийство трёх жертв, а именно девушек возрастом 16-ти лет. Его тоже следовало бы допросить. Совершил он данные зверства ещё в подростковом возрасте, но срок заключения истёк буквально пару месяцев назад.
Я обменялся с Джеймсом папками и посмотрел на третьего убийцу. Из всех он выглядел самым молодым. Конечно, на лице были и странности в виде шрама на лбу, или странных очков, с трещинами на линзах. Причёска была короткая, с ссадинами на голове. Кожа была бледной, как мел. Казалось, что это оживший мертвец. Но у Логана не было морщин, как у прошлых убийц. На секунду он показался обезумившим доктором из каких-нибудь старых фильмов ужасов. Но это лишь ассоциации. Получил свой срок за убийство мальчика, при чём довольно странным образом. Логан Догганан возомнил себя великим учёным, из-за чего решился опробовать свою отраву на людях. Вот так и дошёл до похищения ребёнка и удержания его с жестоким обращением. Мальчик, естественно, был чем-то отравлен и погиб. Но Логан после этого сам сдался полиции, после чего был отправлен в суд, а следом в тюрьму. Вышел полгода назад.
— Принципиально, они все могут подходить под подозреваемых. — ответил Джеймс после ознакомления с документами.
— Да, но следует работать поэтапно, — сказал я, — Раз уж мы начали с Карла, не стоит сбиваться.
— Верно, Коннор. — согласилась Хлоя.
— Это все, кого ты смогла найти? — спросил Джеймс.
— Да. Их троих выпускали последними. Итак, сообщение отправлено.
— Отлично, — сказал я, — Пойду узнаю, нет ли результатов об отпечатке.
Есть! Теперь у нас есть отпечаток пальца, даже чёткий. Для начала, как по плану, мы опросим трёх наших претендентов, а если результаты будут отрицательными, то скорее всего Лилия Карпентер потребует в тот же день подать запрос на сбор отпечатков детей в школе. Вряд ли кто-то из подростков будет виноват, если брать в расчёт сразу все преступления. Но для достоверности лучше так и сделать. Сейчас же остаётся ждать Карла Жортингера, а если вдруг не явится, то придётся завтра наведаться к нему в квартиру.
— Итак, на сегодня всё? — спросил Джеймс.
Я посмотрел на наручные часы. Шёл уже шестой час вечера.
— Да. Завтра утром, при удачных обстоятельствах, начнём с допроса первого. Если же нет, то придётся проехать к нему. — сказал я.
— Отлично, — сказала Хлоя, — Тогда мне пора. Всем до завтра!
Хлоя взяла сумку и быстро мелькнула в дверях прохода. Джеймс тоже долго не задерживался. Я же чуть задержался, чтобы написать отчёт о сегодняшнем дне. Потом нужно было его перечитать, хотя глаза уже просто отказывались воспринимать что-либо.
Вернуться назад
Итан
Итак, новый день. В комнате было по-прежнему серо, ведь о солнце сейчас можно было только мечтать. Унылые капли дождя ударялись об окно вновь и вновь. Нэнси лежала на кровати спиной ко мне. Почему-то мне казалось, что она уже не спит. Сестра частенько притворялась спящей, когда я задавал в детстве глупые вопросы. С годами я научился различать, когда она реально спит, а когда нет. Сейчас Нэнси не спала, ведь дыхания почти не было слышно.
— Эй, Нэнс, ты как? — сонным голосом спросил я.
— В порядке. — монотонно ответила сестра.
Значит дело плохо. Почти все свои семнадцать лет Нэнси была оптимисткой. Любила шутки, смех, переписываться в чатиках и смотреть забавные истории. Обожала мягкие игрушки, носила зачастую шерстяные свитера, при чём в ярких цветах. Но той ночью в окно как будто бы влез иной человек.
— Точно?
Я подошёл к ней поближе. Нэнси лениво повернулась ко мне. Её лицо было то ли бледным, то ли вовсе бесцветным.
— Кажется, у меня температура. — сказала Нэнси.
— Я позову маму. — сказал я.
Через пару минут мама пришла с дополнительным пледом и горячим чаем. У сестры действительно подскочила температура, но не так высоко. Я немного посидел с ней. Однако из меня всё же хотел вылезти этот разговор, откуда наконец пришла Нэнси в ту ночь. Через минуту мама вышла из комнаты.