— Мам, пап, — испуганно сказал мальчик, — вы уже знаете про ситуацию с полицейским в парке?
Да уж, порой удивляешься, как быстро люди узнают о таких страшных вещах в наше время. Тем более дети. Мы снова сели рядом с ним, как это было пару часов назад.
— Я сам слышал, как Барри нашёл в парке своего отца!
— Как это? — удивился я.
— Слышал? — в недоумении переспросила Оливия.
— Сразу после того, как вы уехали, ко мне пришли Мия и Тесс. Они рассказали, что были в парке в тот момент, когда Нэнси сама сдалась полиции. И когда они обе были здесь, Мие позвонила Энни, которая с остальными продолжала искать меня в парке. Но все они наткнулись на мистера Боудена, — испуганно проговорил сын.
— То есть, они видели, как ранили Пола Боудена? — спросил я.
— Не знаю… вроде нет. Кажется, они его только нашли.
— А где девочки?
— Пару минут назад их забрала мама Мии.
— Где все остальные? — спросил я.
— Кажется, Барри в больнице, вместе с отцом, а двойняшки ждут, пока за ними придёт мама.
— Зачем они вообще пошли в парк? — встревоженно спросила жена.
— Искать меня, — виновато сказал Итан, — и Нэнси…
— Они же находились практически в двух шагах от Пола, — сказала Оливия, посмотрев на меня, едва сдерживая слёзы.
— Итан, ты уверен, что все твои друзья на данный момент в безопасности?
— Ну, если считать, что в больнице и в доме миссис Норт безопасно, то да. Сейчас они не одни.
— Ты же тоже был в парке, — паниковала Оливия, обняв Итана.
— Это точно не может быть Нэнси! — твёрдо сказал сын.
— Конечно же это не она! — сказал я. — Твоя сестра никогда не причинила никому вред.
— Разве её теперь не будут обвинять сразу в двух преступлениях?
— Послушай, дорогой, — начала Оливия, — мы будем бороться! Твой папа уже нашёл отличного адвоката, который сможет помочь Нэнси.
— Мы будем оспаривать версию стороны обвинения, пока она не рассыплется полностью, — сказал я.
— Можно считать, что это — наша линия защиты, — сказала Оливия.
— Стоп. Пап, а разве ты не можешь защищать Нэнси?
— На данный момент — это не самая лучшая идея. У многих присяжных могут возникнуть вопросы, которые только навредят нам.
— Но…
— Итан, поверь мне, я знаю, как будет лучше, — уверенно сказал я.
Сын кивнул и вновь устремил свой взгляд на пламя. Надеюсь, что и ему и его сестре стало немного спокойнее. Я очень сильно переживаю за Нэнси, и сделал бы всё, что угодно, чтобы поменяться с ней местами. Она не заслужила ни единой ночи в тюрьме. Но я уверен, что в дальнейшем с ней будет всё хорошо. Порой мы с Оливией даже не замечаем, что они так быстро растут…
— Послушай, дорогой, — ласково сказала Оливия, — тебе лучше пойти спать.
— Спать? — удивился Итан.
— Нам всем нужно отдохнуть, приятель, — согласился я, похлопав сына по спине. — Сегодня предстоит очень тяжёлый день.
— Я же поеду с вами, да?
Мы с Оливией на миг встретились взглядом, после чего ответили Итану отказом.
— Но почему? Я же взрослый! Мне пятнадцать лет, как-никак! И она моя сестра…
О нет… я забыл про День Рождения моего сына. Ведь это правда сегодня, двадцать седьмого марта. Господи, представляю, каково было бы человеку, если бы в его самый главный день случилось что-то подобное. Как я мог забыть? Мы с женой готовились к этому дню так долго. На его месте мне было бы так обидно…
— Прости, Итан, — чмокнув сына в щёчку, извинилась Оливия.
— С Днём Рождения, приятель.
И вот, наконец, впервые за весь этот ужасный вечер мы все почувствовали облегчение. Мой сын слегка улыбнулся. Да, я очень удивлён, ведь его порой невозможно вывести на хоть какие-нибудь эмоции. Но сейчас он смог успокоить меня. Посидев совсем немного, Итан отправился в комнату, чтобы постараться заснуть.
— Нам тоже пора отдохнуть, — сказала Оливия. — Хотя бы чуть-чуть.
— Хорошо, я сейчас подойду. Нужно уладить пару дел.
— Нет, Коннор, — твёрдо сказала жена. — Посмотри на нас… Мы и на людей-то не похожи!
— Что ты такое говоришь?
— Коннор, ты сам знаешь, что ждёт нас буквально через пару часов!
Тут я впервые за долгие месяцы заметил, как сильно изменилась Оливия. Как сильно она изменилась после переезда из Моунтикул Хилл. Сейчас, в полумраке, её лицо показалось мне бледным, как пустой лист. Казалось, будто на этом листе больше не существует радости. Её глаза устало моргали, некогда красивые щёки сейчас и вовсе пропали. От когда-то ярких губ сейчас и вовсе след простыл. Аккуратно сложенная причёска сейчас была почти растрёпанной, закрывая лоб, уши и виски. Неужели я только сейчас заметил, насколько Оливии стало плохо.