— Нет, нет, нет! — пронзительно заверещала Роуз Понсонби. — Мистер Хьюз сам использовал рукопись. Она легла в основу его дивного рассказа. Ты упоминала его: это «Черная Энни». Именно в этой средневековой истории он черпал вдохновение. Монти только перевел рукопись с латыни. Он хотел опубликовать перевод в «Кембриджском сборнике букинистических редкостей», однако сомнения относительно происхождения рукописи не позволили ему это сделать. И разумеется, он не мог включить перевод в свой «Путеводитель по аббатствам запада и юга Англии». Словом, рукопись так и не увидела свет.
Харпер, сверкая глазами, подалась вперед, рискуя соскользнуть с пуфика.
— Роуз, дорогая моя, а какова дальнейшая судьба рукописи из Белхемского аббатства?
Роуз Понсонби задумчиво вскинула голову:
— Она попала в Британский музей.
— Ага.
— Только боюсь, что в сорок первом году, десятого мая, она была уничтожена. Ты знаешь, эти немецкие бомбардировки… Рукопись постигла та же судьба, что и двести пятьдесят тысяч книг, — она сгорела. Ужасная потеря.
От волнения у Харпер пересохло во рту.
— Н-да, — протянула она. — А что стало с переводом, который сделал Джеймс?
— О, он хранился в библиотеке Королевского Колледжа.
— Но…
— Но его выкрали оттуда… лет двадцать назад.
— Понятно. — Харпер озадаченно потерла ладонью лоб. — То есть, если я правильно понимаю, рукописи Белхемского аббатства больше не существует. Так же как и копии — ни оригинала, ни сделанного Джеймсом перевода.
— Кроме разве вот этого. — С этими словами Роуз Понсонби наклонилась — три кошки одновременно спрыгнули с ее колен на ковер, — извлекла из-под стопки книг большой желтый конверт и протянула его Харпер.
Харпер дрожащей рукой взяла конверт:
— Так это копия перевода Джеймса?
— Ну, не совсем копия, — промолвила Роуз. — Некоторое время назад во время одной из наших бесед я выказала интерес к этой рукописи, и Монти пересказал мне ее содержание. Можешь не сомневаться — я все записала добросовестно.
Харпер скептически покосилась на свою приятельницу:
— Ты хочешь сказать, что записала это со слов духа Монтегю Джеймса?
— О, можешь не беспокоиться, с памятью у него все в порядке. — Роуз Понсонби неопределенно пожала плечами: — К тому же много лет назад, в Королевском Колледже, я видела оригинал — еще до того, как его похитили. Представь себе, Монти изложил содержание абсолютно точно, слово в слово.
Не будь Харпер так возбуждена, она, вероятно, обратила бы внимание на сгущавшиеся над ней тучи. Однако сейчас все ее мысли занимало одно: у нее в руках находилось последнее звено, ключ к разгадке. Во внутреннем кармане плаща лежал заветный перевод — перевод документа, который, по ее мнению, вдохновил авторов «Черной Энни», «Замка алхимика», баллады «Юный Уильям» и, наконец, Рейнхарта. Харпер не сомневалась, что именно этот документ, обнаруженный Яго двадцать лет назад, и толкнул его на поиски триптиха. И вот теперь он был в ее руках. Харпер думала лишь об одном — поскорее добраться до дома и прочесть его.
Ежась от холода, в сопровождении кошачьего кортежа она шла по садовой дорожке, удаляясь от небольшого уютного особняка Роуз Понсонби. Роуз махала ей рукой, стоя на крыльце. Затем кошки разбежались, Роуз исчезла за дверью. Харпер осталась одна.
Надвинув шляпу на лоб, она брела по безлюдной Портобелло-роуд, с одной стороны которой возвышались внушительные особняки, с другой — дома поскромнее. Шагов через десять она вошла в облачко зыбкого света — над головой у нее проплыл фонарь, — затем фигура ее вновь растворилась в вечернем сумраке.
Сзади остановилось такси.
Если бы не возбуждение, Харпер давно бы заметила, что такси следовало за ней от самого дома Роуз Понсонби и затормозило только теперь, когда она остановилась перед забранной стальными жалюзи витриной антикварной лавки.
Краем глаза заметив свет фар, Харпер обернулась и обрадованно махнула рукой.
Такси проехало несколько метров вдоль тротуара и затормозило напротив. Стекло опустилось, но лицо водителя было в тени.
— «Конец Света», — сказала Харпер.
— Именно туда, уважаемая, — ответил водитель.
Харпер настолько погрузилась в собственные мысли, что, когда заподозрила неладное, было уже слишком поздно. Размышляя о полной превратностей истории англо-германского культурного обмена — от нашествия кельтов до бомбардировок Британского музея, — она не заметила, что такси, петляя по проулкам Кенсингтона, все дальше удаляется от ее дома. Когда же она наконец выглянула в окно, то увидела, что машина едет на восток — мимо промелькнула громада Альберт-Холла.