— Обижаюсь? Нет, мне не на что обижаться.
— Но почему ты молчишь?
— Не хочу посвящать тебя в свои мрачные мысли.
— Элам, я хочу, чтобы ты посвящал меня во все свои мысли и мрачные тоже.
— Ты и так страдаешь.
— Бывало и хуже, ты же знаешь.
— Нет, худшее еще впереди, — возразил он. — Мы только три ночи провели в лесу, и ты уже в таком состоянии. У нас нет одежды, нет элементарного, нет даже того, что было в лесу на Земле. Какое у нас будущее? Всю оставшуюся жизнь проведем в пещере, обвернемся в листья и будем есть ягоды?!
— И что ты предлагаешь? — растерялась я.
— В том-то и дело, я ничего не могу предложить! Мы не можем вернуться, там нам не жить, но и здесь тоже не жизнь.
— Элам, с тобой мне везде жизнь. Не отчаивайся! Давай попробуем, мы сможем.
— Лиза, ты не должна жить так. Не здесь твое место.
— Мое место рядом с тобой, — я постаралась придать голосу твердость и уверенность, — а одежда нам здесь совсем ни к чему и ягоды гораздо вкуснее кубиков.
Элам улыбнулся, но глаза остались холодными. Он все-таки ушел. Трудно. Ему невыносимо трудно. Он должен все обдумать и принять новую жизнь. Мне и самой это нужно, но обо мне потом. Главное Элам. Он не должен страдать и истязать себя. Так мы платим за любовь и возможность быть вместе, здесь мы свободны. Нам не нужно прятаться от чужих глаз и бояться, что кто-то догадается о нашей любви, что всякий, кому наше общение покажется подозрительным, может нас выдать.
К вечеру я уже смогла самостоятельно передвигаться, подпрыгивая на здоровой ноге и слегка опираясь на пальцы травмированной. Возражения Элама меня не остановили, некоторые вещи я должна была делать без него.
— Элам! — крикнула я и присела на камень у воды, он вышел из пещеры и испуганно спросил:
— Что случилось?
— Ничего. Поможешь искупаться?
— Да, конечно, — ответил он и поспешил ко мне.
Я сняла кофту. Несмотря на то, что одежда на этой планете не предполагает, что ее будут стирать, при первом купании нижнее белье не растворилось. Со мной на руках Элам вошел в воду, мурашки побежали, и я передернулась. Элам же остался невозмутимым, оказавшись в ледяной воде словно в теплой ванне. Я проплыла несколько метров, чтобы согреться и вернулась. Спасая от ветра, Элам отнес меня быстрым шагом в пещеру.
Дальше все происходило как в фильме о Робинзоне. Мы безуспешно пытались добыть огонь, и это у нас получилось лишь к вечеру следующего дня. Безумно приятно было возвращаться после купания к согревающему костру. Его свет превратил холодную пещеру в теплое уютное гнездышко. Мы подолгу молча сидели на постели из веток и смотрели на оранжевое пламя. Я представляла, что мы у камина в нашем загородном доме. Так я старалась привыкнуть к новой обстановке. О чем думал Элам, я даже не пыталась спрашивать, но на его лице появилось обнадеживающее спокойствие. Мои раны заживали, а других приключений на свою пятую точку я пока не нашла.
Я пододвинулась ближе к Эламу и положила голову ему на колени, он нежно погладил мои волосы. И я взвизгнула, конечно, только в мыслях: «Вот оно счастье!» Я боялась потерять его, мне хотелось, чтобы время остановилось. Счастье здесь и сейчас, не надо омрачать его мыслями о будущем или грустными воспоминаниями.
— О чем ты сейчас думаешь? — спросил Элам, заметив неосознанную улыбку на моем лице.
— Ни о чем, — тихо-тихо прошептала я, — мне просто хорошо…
— И все-таки ты сумасшедшая, — тоже шепотом сказала он. Я посмотрела на него, чтобы не пропустить улыбку, которую почувствовала кожей.
— Не больше, чем ты, — засмеялась я, и смех разнесся эхом по пещере.
Эту ночь мы провели вместе, по-настоящему вместе.
Глава 38. Рай в шалаше
Мы стойко выносили трудности жизни без цивилизации. Я не жаловалась Эламу, он не показывал вида, что замечает, как нелегко мне. Со временем наш нехитрый быт наладился, и оставались лишь мелочи, с которыми мне сложно было смириться. Помытые без шампуня волосы, с трудом расчесывались рогатиной из ветки. Чтобы привести голову в порядок мне требовалось пять-восемь «расчесок». Сухие сразу же трескались, свежесломанные гнулись, но и с этой трудностью мы справились. Вечером заготовленные ветки к утру достигали нужной жесткости. При отсутствии развлечений, заготовка расчесок на утро, стала увлекательным вечерним занятием.
Элам перед сном рассказывал о полетах в космос. Оказалось, что жизнь есть на каждой из существующих планет. Наши исследователи, как слепые котята, не имея необходимых знаний и экипировки, пытались найти себе подобных в совершенно иных условиях жизни. Мнение о том, что жизнь — это вода и кислород — заблуждение, и оно приводило к ошибочному выводу: на этой планете жизни нет.