«Тебе не холодно», — спросил Элам, когда мы легли спать.
— Немного, — ответила я. Он придвинулся и обнял меня.
— Элам, скажи: на каком расстоянии можно общаться подобным образом?
«На расстоянии видимости. А почему ты спросила»?
— Подумала, если научусь, то смогу сообщить маме, что со мной все хорошо, — ответила я.
«Не сможешь», — с сочувствием сказал он.
— И никто не может посылать слова дальше?
«Правители, могут общаться из любой точки на планете, но, к сожалению, только между собой».
— Почему к сожалению?
«Так, к слову сказал. Лиза, ответь честно, сколько раз ты пожалела, что связалась со мной?» — задал неожиданный вопрос Элам.
— Нисколько, я ни разу не пожалела. Я жалела, что не дождалась тебя, что пыталась любить кого-то другого, но что касается тебя, я ни о чем никогда не жалела, — призналась я. — Хотя нет, вспомнила, я много раз жалела, что не накинулась на тебя в первый же день нашего знакомства, а еще что позволила целовать тебя той нахалке в ночном клубе.
Элам улыбнулся, и я очередной раз залюбовалась его невероятно красивым лицом.
«Ты смотришь так, словно первый раз меня видишь, иногда это пугает, — отвлек Элам.
— Думаешь у меня с головой проблемы? Слишком много я ей ударялась? — рассмеялась я.
«Возможно», — продолжая улыбаться, произнес он.
— Точно, если бы я ей не ударилась, ни за что не влюбилась бы в такого самонадеянного, наглого, циника.
«Значит, я наглый циник?» — сдерживая смех, изобразил он обиду.
— Я же не обижаюсь, что ты называешь меня стукнутой.
«Я тебя не называл стукнутой, ты сама высказала это предположение».
Я громко рассмеялась:
— Если бы нас кто подслушивал, то они бы точно согласились с этим высказыванием. Девушка сама с собой обсуждает степень своего сумасшествия.
Элам тоже засмеялся, вероятно, представив себя на месте подслушивающего.
«Лиза, как же мне хорошо с тобой», — признался неожиданно он и нежно поцеловал. Второй поцелуй был более страстным и долгим, целуя, он снова признался: «Я люблю тебя, люблю, как никого на свете. Я жить не смогу без тебя. Я очень люблю тебя».
Мне не хотелось, чтобы он останавливался, я боялась, что умру, если он перестанет целовать меня.
«Элам, я очень, очень сильно люблю тебя», — произнесла я, не отпуская его губ.
«Вот видишь, у тебя получилось», — сказал он, и я очнулась.
— Что получилось?
— Ты призналась мне в любви, не произнеся ни слова вслух, — впервые за весь день я услышала его голос.
«Неужели?! — поспешила я продолжить, пока ощущения не забылись, — Элам, ты специально, это сделал? Поверить не могу, какой ты хитрый! Предатель! Как можно использовать мои чувства?! не прощу тебя никогда в жизни! Вот паразит, я ему доверилась, а он использовал мою слабость. Не ожидала, что ты на такое способен!»
— Лиза, ты еще путаешь мысли с речью или я это изначально должен был услышать?
— Не переживай, я не проболталась, это для тебя от чистого сердца!
— Извини, я не специально. Когда поцеловал, подумал, что в такой момент ты меньше всего контролируешь свои мысли, и, если твой рот занят, ты вынуждена будешь ответить мне по-другому. Давно забытые инстинкты должны были проснуться. Ты не рада?
— Я рада, но не используй мою любовь к себе больше никогда. Я чувствую себя изнасилованной.
— Извини, у меня не было времени обдумать, получилось спонтанно.
— Ладно, спокойной ночи, — отвернулась я и притворилась спящей. Мне не хотелось ни о чем говорить, обсуждать или спорить.
Утро только наступало, а я уже проснулась. Поразительно, у меня это получилось?! Лишь бы я смогла снова. Так здорово уметь говорить, не открывая рта. Первые лучи солнца проникли в пещеру, и я посмотрела на Элама. «Он такой красивый, когда спит. Надо же, обычно во сне у людей идиотское выражение лица, а он как нарисованный. У него, наверное, невообразимо красивые родители. Интересно он на маму похож или на папу?» Элам открыл глаза и улыбнулся:
— Все говорят, что я на отца похож.
Я вытаращила глаза:
— Ты не спал?!
— Вообще-то спал, но, если с тобой разговаривают, разве не проснешься? — улыбнулся он так, будто я маленький несмышленыш.
— Я с тобой не разговаривала, не хорошо подслушивать, — обиделась я.
— Лиза, это то, о чем я тебя предупреждал, ты еще не отделяешь слова от мыслей, — «успокоил» он.