На кухне зазвонил мобильный Андрея, он вздохнул и вышел, а я направилась к окну. Мягкий ковер превращал каждый шаг в удовольствие, ноги проваливались и утопали в шерстяном, но нежном как шелк длинном ворсе. Снаружи ничего не изменилось, снег валил сплошной стеной, напрасно я пыталась разглядеть там что-либо. Из весны мы в одночасье попали в зиму, как в сказке. Снежная королева похитила красавицу-весну и теперь злорадствует, не жалея снега.
— Что-нибудь случилось? — спросила я, когда Андрей вернулся.
— Нет, все нормально, — ответил он и подошел так близко, насколько возможно. Его обнаженный торс меня смутил, но и в глаза посмотреть я не осмеливалась.
— Твоя татуировка что-то изображает или это просто узор? — поинтересовалась я.
— Это орел, — пояснил Андрей и обнял меня за талию. Я отстранила его и еще раз взглянула на плечо. Теперь переплетенные линии сложились в картинку: птица с гордо поднятой головой, взмахнувшая крыльями.
— Орел — в смысле птица вольная? — спросила я, понимая, что каждая татушка имеет свое значение.
Моя фамилия Орлов, хотя и это тоже, — засмеялся Андрей. — Детка, я люблю тебя, — он взял меня на руки и положил на кровать. Он нежно целовал меня в губы и так же нежно касался кончиками пальцев моей кожи: шеи, плеч, груди, живота… От поцелуев и ласк я улетела куда-то далеко, в страну любви и наслаждений, в пьянящий туман, где были лишь мы вдвоем, я и мой Андрей. Его запах, его прикосновения сводили с ума, я хотела его каждой клеточкой своего тела. Никого и ничего не существовало для меня, только он, такой сильный, нежный и страстный — мой первый мужчина. Резкая боль вернула меня на Землю, я словно проснулась, и прекрасный сон рассеялся. Я застонала, а из глаз полились слезы. Когда все закончилось, я отвернулась, боль прошла, но обида, совершенно бессознательная, засела внутри. Как он человек, говоривший о любви, с которым минуту назад улетела в рай, мог причинить мне боль в тот момент, когда я доверила ему всю себя и была беззащитна?! Я знала, что так будет, знала, что это естественно, что это надо просто пережить, но слезы катились и теперь уже не от боли, а от обиды. Андрей обнял меня и прошептал:
— Прости, я больше никогда в жизни не причиню тебе боль.
И я почему-то поверила, поверила ему, моему Андрею. А через пять минут я уже спала на его груди.
Глава 9. Плен
Утром меня разбудил голос Андрея. Вдалеке он отчитывал кого-то по телефону. Я взяла косметичку и проскочила в ванную привести себя в порядок. Накрашенная и расчесанная я встретила Андрея на кухне. Непривычная ситуация смущала, я не нашла что сказать, кроме как «привет». Он же обнял меня, поцеловал и сказал:
— Доброе утро, девочка моя! Я тебя разбудил своими разговорами?
Его щеки покрылись темной щетиной что придало ему более домашний, не официальный вид. Хотя футболка, спортивные штаны и босые ноги тоже этому поспособствовали.
— Давно пора проснуться. Что там с погодой? — поинтересовалась я и подошла к окну. Снегом замело все вокруг, на улице ни души, никакого движения и снегопад продолжался. Шкала на градуснике опустилась ниже пятидесяти, и я удивленно воскликнула:
— Ничего себе!
— В новостях пообещали, что к ночи снег прекратится, но мороз будет еще сильней, а вот когда нас откапают не понятно, — рассказал Андрей.
— Да уж, первый этаж и не видно. Интересно нас вообще собираются откапывать? — усомнилась я.
— Тебе не терпится сбежать от меня? — улыбнулся Андрей.
— Нет, просто как-то жутко оказаться в снежном плену.
— Что будешь на завтрак? Яичницу пожарить? — сменил он тему.
— Кофе и бутерброда достаточно, — произнесла я и повернулась к Андрею.
Он налил кофе, я помогла приготовить бутерброды, и мы сели за стол. Это был наш первый совместный завтрак. Ощущения у меня возникли совершенно необычные, я почувствовала себя по-настоящему взрослой и могла уже представить себя замужней женщиной, завтракающей на кухне с мужем. Глупо конечно, совместный завтрак еще ничего не значит, но впечатление у меня сложилось приятное. И если Андрей этим утром решился бы сделать мне предложение, то в ответ без сомнений услышал бы «Да!».
Как всегда, не вовремя зазвонил телефон. С ним Андрей на пятнадцать минут скрылся в кабинете, а вернувшись, серьезно сказал: