Я посмотрела на него внимательно, и действительно: он ненамного старше меня.
— Почему ты вернулся? — исправилась я.
— Ты была сильно напугана, и я беспокоился, что в таком состоянии ты осталась совсем одна.
— Ты вовремя пришел, еще несколько минут и страшно представить, что произошло бы.
Он покачал головой.
— Мне следовало прийти раньше, и ты не испытала бы шок второй раз за день.
— А что ты с ними сделал? — полюбопытствовала я.
— Неважно. Как нога?
— Промыла и йодом намазала. Мне мама так в детстве делала. Все нормально будет. Чаю со мной попьешь?
— Давай, — согласился он.
Я включила чайник. Сделала бутерброды с сыром и колбасой. Продукты уцелели только потому, что эти три дня мне было не до еды. Мы сели за стол, и я взяла бутерброд с колбасой, а мой гость не притронулся к еде, пил чай без сахара.
— Ты неголоден или стесняешься?
— Нет, неголоден.
— Я даже не знаю, как тебя зовут, — с опозданием опомнилась я.
— Леонид, — ответил он неуверенно.
— Леонид? Леня?! — переспросила я.
В университете со мной в группе учится… учился мальчик Леня: маленький, щупленький, в очках. И мне казалось, что это имя ему идеально подходит. Передо мной же сидел высокий, красивый, с идеальными чертами молодой человек. Прямой нос и выразительные губы. Большие серо-голубые глаза обрамили длинные ресницы. Густые светло-русые волосы послушно уложены в модную прическу. Имя Леонид никак не сочеталось с образом моего гостя.
— Не обижайся, ладно? — обратилась я к нему. — Тебе не очень идет это имя. Можно я буду называть тебя Лео?
— Называй, как хочешь.
Он улыбнулся, и на щеках появились ямочки. Прямо фотомодель с задатками супермена.
— Расскажи, как получилось, что ты осталась здесь одна?
— Мы с мамой собрались улетать, она зашла в кабину, а я вернулась домой за фотографиями. А когда вышла из подъезда, корабль уже улетел. Наши родственники жили в другом городе и тоже улетели.
— А супруг у тебя есть?
— Нет, у меня был жених, мы собирались пожениться в августе, — ком подкатился к горлу, а глаза наполнились слезами. Моя нервная система заметно пошатнулась за эти дни. — Они прилетели, — продолжила я, — и он исчез. Я не смогла ему дозвониться и не знала, что делать. Мама убедила, что лучше лететь, но я не успела. На следующий день я позвонила его водителю, он подтвердил мое предположение. Получается, что он бросил меня и улетел на другую планету.
Я уткнулась лбом в ладонь. Больно было произносить это вслух, но я чувствовала необходимость выговориться, чтобы не сойти с ума.
— Как думаешь, почему он так поступил? — спросил Лео.
— На самом деле мне трудно поверить, что он просто оставил меня. Накануне мы встречались, и все было хорошо. Но факт остается фактом. А почему он так сделал, я, возможно, никогда не узнаю.
— Ты сильно его любишь? — задал Лео неожиданно очень личный вопрос.
— Мне сложно ответить, — задумалась я, — иногда мне казалось, что я жить без него не смогу, а порой я осознавала, что мне приятна его забота и в силу возраста, гормональный всплеск затмевает разум. Мне льстило, что такой взрослый успешный мужчина обратил на меня внимание, что он любит меня. Может ответ кроется еще в моем детстве. Мои родители разошлись, когда я пошла в школу. Отец всегда пассивно относился к семейным делам, а, потеряв работу, и вовсе «залег на дно». Вместо того чтобы пытаться исправить ситуацию, он самоустранился, взвалив все проблемы на мамины плечи. Прокормить взрослого мужчину и ребенка было непросто. Мама тащила ношу на себе, пока она не оказалась непосильной, и подала на развод. Он ушел, и я видела его с тех пор, раз пять, не больше. Воспоминания об отце сводятся у меня к одному: мужчина, лежащий на диване перед телевизором. Он никогда не гулял со мной, не играл, не водил в бассейн и на танцы. Я не чувствовала ни его любви, ни участия в моей жизни. Андрей оказался тем мужчиной, которого мне не хватало в детстве: внимательный, заботливый, любящий, с сильным характером, у него слово не расходилось с делом. Конечно, я не относилась к нему как к папе, но думаю подсознательно, я тянулась к нему еще и поэтому. Хотелось дополучить то, чего не хватало. Я испытываю к нему очень теплые чувства, но любовь ли это в том понимании, которое в нее вкладывают другие, не знаю.
Я говорила, не глядя на собеседника. Он же слушал, не перебивая. Когда я закончила экскурсию по закоулкам своей души, посмотрела на Лео, он поспешил отвести взгляд в сторону. Мысли, озвученные мной новому знакомому, я не могла поведать даже маме. От Лео я не ждала ни советов, ни сочувствия, мне нужен был слушатель. Незаметно наш разговор стал очень откровенным. Поэтому я не увидела ничего предосудительного, и тоже поинтересовалась его личной жизнью: