– Это поэтому ты про большие зеркала меня спросил, да?
Вот тут уже мне настала пора удивиться. Ого. Вот это да! Я даже сам не думал, что буду делать, если найду ИХ. Просто хотелось, в случае чего, иметь путь к отступлению. Или к бегству...
А теперь, что бы я ни сделал или сказал, она мне не поверит.
Я шепнул потерянно:
– Нет, конечно... Я сразу сказал отцу, что не уйду, пока мы не вернём Вирага, хотя я не знаю, как это сделать... Я ничего теперь не знаю... А сейчас и отец... Зря я, наверное, влез во всё это... Надо было оставаться мне дома, в своём Благовещенске...
– Тебе нельзя ехать к герцогу! Теперь – нельзя! – она опять перебила меня по обыкновению, как делала это раньше.
– Ну уж нет!
– Ты не знаешь, как себя вести при дворе таких людей. Ты скажешь что-нибудь не то или сделаешь, только опозоришь отца и всю нашу семью. Какой от тебя смысл? Кто ты вообще такой? Нет, Арс! Я не отпущу тебя!
Час от часу не легче! Агнес, что с тобой?!
Сначала я был просто бастард в её глазах, хотя бы так, она презирала меня, но хотя бы терпела, а теперь я вообще рухнул в её представлении ниже городской канализации. Да что же это такое, блин! Вот вечно так: скажешь людям правду, а она потом выходит боком. Но и врать ей дальше я не хочу и не буду.
– Со мной будет твой муж, пусть он ведёт переговоры, я не буду вмешиваться. Я, правда, хочу помочь, поверь, я хочу помочь отцу, хочу помочь Вирагу... Я не уйду. И ты не сможешь остановить меня! И... Ладно! Когда всё закончится, когда мы попробуем сделать всё, что в наших силах, я обещаю тебе: я уйду! Уйду домой и больше не вернусь в ваш мир...
– Как?! – она снова резко перебила меня громким криком. – Как ты собираешься это сделать? Без НИХ – как?!
Я подумал немного над правдивостью её слов и прошептал негромко:
– Хорошо. Я уйду из твоей жизни, ты больше меня не увидишь... Спрячусь, сдамся Синим Лучам, я даже в Лоранд возвращаться не буду... Хорошо? Агнес? Дай мне сейчас хотя бы попытаться. Ради отца. Ради твоего брата... Пожалуйста. А потом я уйду.
– Мрак тебя побери, Арс!
– А в нашем мире говорят: Бог тебе в помощь...
– Кто? – Она аж скривилась от внутренней боли, я видел, как мучаю её собой, но что я мог поделать?
– Господь... Отец Небесный... Создатель всего Сущего... И вашего мира, наверное, тоже. И странно, что вы ничего не знаете о Нём. Понапридумывали какого-то мрака, света... А Свет один, и Он только от Бога. Его просить надо о помощи нам... Его – Одного... – добавил я негромко и вытащил из-под ворота камзола своё распятие на серебряной цепочке. – Вот Он – Спаситель... На Него и будем уповать...
– Ты больной... Больной ублюдок, и я ещё разговариваю с тобой... Безумие какое-то... Просто безумие... Откуда ты вообще взялся на мою голову? Кто ты вообще такой? – со стоном отчаяния прошептала Агнес, схватившись за голову.
– Всё будет хорошо. Я посмотрю на этого герцога, что он из себя представляет, хорошо? Только ты будь на моей стороне. Мы остались теперь только вдвоём, я и ты, больше отцу помогать некому...
– Ой! Как я устала от тебя, честное слово! Уйди отсюда! Уйди! Ради света... Ради твоего Создателя, как ты там Его назвал... Не хочу больше тебя видеть сегодня...
Я поднялся и, не понимая почему, я улыбался, уходя от Агнес. Я улыбался. Точно, я больной, как она и сказала.
Глава 13
ГЛАВА 13
Добирались мы до земель принца Рикарда – герцога Левентского – долго. Я уже и счёт дням потерял, если честно.
Я, кстати, хорошо стал держаться в седле, сам себе удивляюсь, что раньше боялся упасть и завидовал брату Вирагу, как хорошо и ловко тот управляется с конём. Теперь и я стал неплохим наездником. Конечно, всю осень в седле. И сейчас в седле.
Я ещё не выздоровел окончательно, поэтому держал себя бережно, без бахвальства. Дорога – есть дорога. Когда в ней удаль показывать да мастерством хвастаться?
С зятем своим я за все эти дни дороги не сблизился особо. Граф Киран держался особняком, как-то всё больше со своей свитой, то с одними из них, то с другими. Да и я в друзья или в родственники к нему не набивался. Подходил – поговорим, нет желания – я не полезу первым.
Я всё время думал, вспоминал свой разговор с Агнес, всё, о чём говорили с ней накануне отъезда. Может быть, зря я поторопился и всё ей рассказал? Может, ей лучше и не знать было? Но сейчас уже поздно жалеть о сделанном. Слово полетело – не поймаешь и, как птицу в клетку, не вернёшь.