– Я живу с ними всю свою жизнь.
– Так пора освободиться от них! – предложил ему я. – Хватит жить в страхе!
Барон молчал какое-то время, рассматривая моё лицо, думал, а потом сам спросил:
– Это же был ваш план с засадным полком? Я помню...
– Да, мой...
Он опять помолчал, снова рассматривая моё лицо внимательным, цепким взглядом.
– Я с вами, милорд! С вами и с вашим отцом! Граф не стал бы предлагать ерунду. Если он начал борьбу с НИМИ, значит, так надо...
И я был так ему благодарен за его решение, что готов был обнять. Уже уезжая из его замка, я услышал последний вопрос барона:
– Милорд, что значат слова «исполняющий обязанности графа»? В вашем письме... вы так подписали его... Что это значит?
Я усмехнулся, перебирая поводья, сидя в седле. Мягкая кожа перчаток согревала замёрзшие ладони, я почему-то сильно замёрз за время нашего разговора, да и немудрено, в Лоранде уже снег лежал.
– Когда отец вернётся, я перестану быть вашим милордом. Он – ваш граф. Я только временно... На это время.
– Ааа... – Барон снова рассмеялся, а потом добавил: - Когда, милорд, когда он вернётся...
– Вернётся! Обязательно! – Я согласно кивнул и тронул коня в путь.
А с бароном Оддаром получилось всё ещё проще. Он поддержал меня сразу. Оказывается, много лет назад свидетели забрали его старшего сына, и я сразу же всё понял и не стал ничего объяснять. Слава Богу!
За моей спиной вставали бароны отца.
Глава 16
ГЛАВА 16
Мы возвращались в Лоранд, посетив пару баронств на границе моего графства. Я встречался со своими баронами, разговаривал с ними и делился своими планами. Кто-то из моих вассалов из уважения к отцу слушал меня внимательно. Они соглашались и обещали собрать и привести свои войска к назначенному дню. Но были и такие, кто воспринимал мои слова со скепсисом, в их ответах, уклончивых и неубедительных, сквозил страх. Страх перемен, страх последствий. Они слишком долго жили под властью свидетелей и их главного приспешника – короля Иствана.
Был ли у меня шанс что-то поменять? Придут ли все мои люди, когда настанет время? Поверят ли они в то, что я делаю?
Сейчас мы возвращались от границы с нандорскими землями, как раз оттуда, где правил знакомый мне граф Сандор.
Сильный ветер гнал позёмку, сметая недавний снег, закручивал его бурунами вокруг моего отряда сопровождения, лишая видимости. Кони шли устало, рыхля копытами наст слежалого, ещё первого снега. Дорогу так перемело, что она и не виднелась практически во всей этой круговерти.
Объезжая своих баронов, я не обременял себя большим отрядом из рыцарей и охраны. Это были мои земли, мой Лоранд, я беспечно думал, что мне ничто не угрожает. Свидетелей с их зеркалами, передающих всё, что делается по своим вездесущим связям, у нас нигде не осталось, может, только где-то по глухим деревням. И я думал, что вряд ли кто-то отслеживает мои перемещения по землям графства, чтобы мне бояться покушений или внезапного нападения.
Но к вечеру мы столкнулись с отрядом вооружённых рыцарей, и по знамёнам – по чёрному медведю на задних лапах – я понял, что это отряд с земель соседнего графства – это нандорцы. Мы шли вдоль границы и, как видно, сбившись с пути, зашли на земли соседа, с которым воевали и сражались буквально в прошлом году.
Уходить от врага на конях было уже поздно: уставшие и вымотанные кони не смогли бы вынести нас от погони, да и нандорцы были уже буквально перед нами.
Что нам оставалось? Принять бой? Попытаться поговорить и разойтись миром? Хорошо, если они не узнают меня и не попытаются захватить в плен, ведь они уже все, наверное, знают, что я – предатель интересов короля и сын предателя – графа Берната.
– Приготовиться к бою! – прозвучал приказ барона Видо, он командовал моей охраной и отвечал за мою безопасность.
Мог ли я винить его, что мы оказались на чужой территории и столкнулись с их патрулём при такой чудовищной погоде? Вряд ли. Просто так получилось, вот и всё. Тут никто не виноват. Но я не хотел кровопролития. Крови будет ещё достаточно. В будущем.
Я видел, как мои рыцари потянули мечи из ножен, как перехватывали щиты, притороченные к сёдлам, готовясь к бою. Прятали лица за забралами шлемов. Выдвигались вперёд, прикрывая меня, своего сеньора. Они делали всё так же, как делали бы и с отцом: готовы были отдать жизнь за меня.