— Мне самому это интересно, — с искренней грустью ответил Саладин. — Я не видел его уже некоторое время.
— Правда? — спросила Фиона.
И Гриффин заметил, как сквозь маску доброжелательности проступила злость и растерянность. Саладин тоже это отметил, но не подал виду.
— Да, где-то пропадает наш Гриффин, — отмахнулся раннар. — Как всегда.
— И никак нельзя с ним связаться? Или узнать, как его найти? — стараясь не наседать, но все равно выдавая себя с головой, спросила Фиона. Краем глаза Саладин отметил беспокойство во взгляде Ральфа.
— А в чем дело? — позволяя себе рассеянный взгляд поверх головы блондинки, уточнил раннар.
— Хотела узнать кое-что… — расплывчато отозвалась Фиона и улыбнулась. — Все знают, что Гриффин единственный из нас, кто способен творить чары, которые может использовать кто-то другой. Вот я и хотела узнать кое-что для себя.
— А-а-а, — понимающе протянул Саладин. — Мне самому стоит разыскать Умника и раздобыть у него немного того чудесного порошка, что может гасить мою природную привлекательность.
Договорив, раннар широко и прицельно улыбнулся Фионе. Но она лишь тихо хохотнула, а во взгляде раннар на миг заметил злость.
— Это тоже странно, — влез раннар с комментариями. — Я уже не раз проделывал с ней такое. Фиона — слабенькая. Естественно, на нее действует хуже, чем на людей, но обычно задевало, заставляя несколько секунд зачарованно на меня таращиться. А тут не сработало. Вообще.
Гриффин тоже был удивлен, зная, какую реакцию друг производит на окружающих, если делает это намеренно. И то, что Фиона среагировала иначе, беспокоило.
— Собственно, все, — обрывая воспоминание, сказал Саладин.
Они вновь стояли посреди медленно колышимого ветром серого тумана, в котором нечеткими штрихами проступали очертания предметов из реальности.
— Довольно странно, если знать все последние события, — выныривая из тени, пробормотал Гриффин и запустил пальцы в волосы.
— Но… если не знать…
— То все довольно безобидно и ни на что не указывает, — закончил раннар за Саладина. — Да. Фиона и Ральф выдали себя. Но со стороны их интерес ко мне еще не указывает, что они знают о новом раннаре.
— Придется подождать и посмотреть, как они поведут себя в будущем.
— Только это и остается, — согласился Гриффин. — Провоцировать я никого не хочу.
— Ты все еще уверен, что кто-то убил кого-то из раннаров тогда? — спросил Сал.
— Вполне, — вздохнул Гриффин. — Но я не знаю кого, а потому и не могу ничего доказать.
Глава 8
Человек — существо слабое. Его разум порой не в силах воспринять то, что человек видит глазами. Сколько недоразумений появилось лишь потому, что один человек сам себе придумал объяснение произошедшему столкновению с раннаром в истинном облике.
Из дневников Гриффина
Эль вздохнула и потерла костяшками пальцев нос. Приглушенно чихнула в мягкое нутро нагретой подушки и перевернулась. Секундой позже вспомнила все произошедшее и нахмурилась, сообразив, что среди разрозненной и пока не до конца уложившейся смеси ярких снов, чего-то, похожего на дарованные свыше знания, и реальности напрочь выпал момент возвращения в кровать.
— Кажется… я заснула с вилкой в руке, — не слишком уверенно пробормотала девушка и хмыкнула.
Если сон и сморил ее прямо за столом, то сейчас в теле не было ни грамма усталости. Хотелось подняться, найти путь обратно в столовую — если Гриффин, конечно, еще там — и продолжить расспросы.
Вынырнув из-под одеяла и оглядев помявшееся платье, Эль открыла шкаф, собираясь найти из имевшихся вещей что-то менее парадное, и обнаружила на полках две новые стопки, которых там раньше не было.
— Мои джинсы, — радостно воскликнула девушка, довольно стащив с полки вещи.
Если Бертрам и собирался избавиться от ее одежды, то явно не планировал это делать в ближайшее время — в стопочках оказались все вещи Эль, ничего не угодило в мусорное ведро. И кеды ровным рядком выстроились на освобожденной для них обувной полке.
— Так легче жить, — улыбнулась девушка. — Намного легче.
Но стоило Эль натянуть родные одежки, как на глаза навернулись непроизвольные слезы. В зеркале отражалась бледненькая, но вполне привычная физиономия. И шевелюра рядом с джинсами и майкой не выглядела гнездом на голове.
"Малявка" — почудился Эль голос отца, полный любви и заботы.
Он всегда трепал ее по вихрам, довольно щурился и величал так временами, хоть Эль уже и не была маленькой девочкой.