— Очевидно, она однажды ночью сбежала, пропала и не вернулась.
Он смотрит на бумаги, перекладывает их, прежде чем найти то, что искал:
— Она объявилась в Джексонвилле примерно спустя шесть месяцев.
Я раскачиваюсь на стуле, постукиваю пальцами по столу и размышляю:
— Если она говорит правду и не работает с копами…
— Она может работать на Последователей, — коротко заключает Дэниел.
Проведя рукой по лицу, рассеяно приглаживаю бороду:
— Что она с этого выигрывает? Были какие-то пополнения на её счёт в последнее время?
Он перебирает бумаги, затем вытаскивает кипу скреплённой степлером и кладёт мне на стол:
— Неа. Проверил. Ни хрена не нашлось, что выделялось бы.
Наклонившись вперёд, просматриваю банковские выписки Джорджии Денверс. Еженедельно ходит в продуктовый магазин и у неё ежемесячная подписка на журнал «Экспертиза вскрытия».
Когда смотрю на Дэниела, он уже отвечает на мой невысказанный вопрос. Он без промедлений кладёт ещё одну кучу скреплённых бумажек поверх банковских выписок:
— Выписки по кредитной карте за последние два года.
Хватаю их и поднимаю, недоверчиво глядя на него:
— И это всё?
В действительности занимают три страницы. Всматриваясь в напечатанные записи, произношу:
— Значительная часть относится к мебельному магазину или электротоваров.
— Она приобрела новый гарнитур для гостиной и новый матрас. Восстановленный MacBook, когда её другой — также восстановленный — сдох.
Пиздец. Сжимаю шею, напряжённые мышцы — очередной сигнал моего отчаяния:
— Должно быть подстава. Другого объяснения нет.
Дэниел теребит краешек бумаг, которые держит в руках:
— Босс, при всём уважении, вполне возможно, что она та, за которую себя выдаёт.
Скрещиваю руки и выразительно смотрю на него. Циркачка, некогда показывающая фокусы с оживлением мёртвых животных, явилась к лидеру Скорпионов и заявляет, что, по её мнению, двое из твоих людей были убиты.
— Однако у неё нет ничего, что могло бы подтвердить это; хочешь сказать, ты не заподозрил бы, что она работает на другую банду или с полицией, чтобы попытаться подставить тебя?
Казалось, он осмысливает мои слова; медленно выдыхает.
— Ага, понимаю, что ты хочешь сказать, особенно когда ты вот так выражаешься, — выражение его лица сделалось покорным. — Просто…
В течение долгого времени наблюдаю за ним, и удивление закрадывается:
— Она тебе нравится.
Он ёрзает от моего наблюдения, прежде чем встретиться со мной взглядом:
— Я этого не утверждаю. Просто… воздерживаюсь от суждений.
Уставился на него. Дэниел никогда — говорю серьёзно, никогда — не «воздерживался от суждений». Мы вместе выросли и дружим уже много лет. Он с самого начала разделял мои взгляды касательно Скорпионов и ни разу не усомнился во мне. Всегда на моей стороне, чертовски предан; как правило мы на одной и той же волне.
Расцепляя руки, опираюсь предплечьями на стол, смерив его суровым взглядом:
— Что же в ней такого, что побудило тебя, — я изогнул бровь, — «воздержаться от суждений?»
Он явно медлит, прежде чем ответить:
— Прозвучит глупо.
— Рискни.
Снова выдыхает.
— Просто… есть в ней нечто такое, наводящее меня на мысль, что в ней есть какие-то демоны, — затем он поспешно добавляет: — Не в том смысле, что она представляет угрозу, а в том, что ей нужна защита.
— Огромная тьма окружает её, — слова моей Abuela прокручиваются в моей памяти, и чертовски хочется разобраться во всём этом. — Но в ней есть нечто большее, чем все думают. Та огромная тьма, о которой я упомянула, может притягивать опасность.
— Что ты ещё откопал?
Брови Дэниела нахмурены от, по всей видимости, замешательства.
— Старик по имени Рой Фриман через некоторое время после того, как она приехала в город, забрал её к себе. Она до сих пор живёт в доме и на земле, которые он завещал ей после своей смерти, — пожимает плечами, — исходя из рассказов людей, между ними не было ничего романтического. Он относился к ней словно к дочери.
На меня накатывает разочарование, и терпение лопается, ибо ничто из этого не даёт никаких весомых зацепок.
Откидываюсь на спинку стула, колёсики которого вращаются по деревянному полу, и встаю. Подойдя к большому окну, из которого открывается вид на одно из искусственных озёр по соседству, смотрю, как закатное солнце отражается от большого водоёма, отделяющего мой дом от других.
У любого другого человека, заглянувшего сюда, вероятно, возникнет мысль, что я отгородил свой дом от остальных, так как считаю себя лучше. Но это вовсе не так.