Я зажмуриваюсь и заставляю себя глубоко вдохнуть. Сталкиваться со смертью — это то, в чём я хороша, но всё равно бывает время, когда меня охватывает горе. Когда я задаюсь вопросом, почему вселенная решила, что именно этот человек должен умереть… и всё же я здесь, всё ещё жива.
Почему?
Если это не вопрос на миллион долларов.
***
Я смотрю на факты из файла, который ранее рассыпался на моём стиле.
Самара Йошен получила две пули: одну в голову и одну в середину шеи. В заключении указано, что она стала жертвой перестрелки между местными бандами — Последователями и Скорпионами. Её смерть была констатирована на месте преступления.
— Ты получила огнестрельное ранение в голову и шею, — бормочу я, отслеживая глазами её явные увечья теперь, когда я подготовила её к вскрытию. Моё внимание возвращается к ране на голове. — Огнестрельное ранение схоже с ранением матери и дочери, которые также жили на территории Скорпионов…
Я сосредоточенно хмурюсь, пока в голове полыхают мысли. Я разговариваю вслух, чтобы удостовериться, что мой микродиктофон записывает всё целиком; это поможет мне быть внимательнее, когда я закончу работу над её досье.
— Это как-то связано с остальными? Этот выстрел в шею должен был сбить кого-то с толку? — я наклоняюсь ближе, чтобы осмотреть её. — Пуля в её шее не только неглубокая, но и попала под углом и не была бы смертельной. Похоже, сначала ей выстрелили в голову, что и стало причиной смерти. Вторая пуля… Из-за угла она выглядит так, как будто это произошло в последнюю минуту, уже после того, как стрелявший уезжал.
Прежде чем приступить к вскрытию, я отвлекаюсь и приглаживаю назад тёмные волосы женщины, которые теперь лежат безвольно, как и её безжизненное тело. В моём голосе звучит сожаление о том, что жизнь этой женщины оборвалась.
— Мне жаль, что это случилось с тобой, Самара.
Минутой позже я осторожно вынимаю пулю из её шеи. Как только пуля полностью извлечена, Самара резко дёргается, а затем разражается приступом кашля. Глава открыты и теперь покрыты мутной пеленой.
— Скорпионы… — она прерывается и хватается за своё горло. Я в ужасе смотрю на неё, замерев, что в данный момент просто нелепо, так как это происходит далеко не в первый раз.
Самара вновь кашляет, затем скрипучим голосом произносит:
— Это совершили Скорпионы, — ещё один мучительный кашель вырывается из её груди, прежде чем она хрипит: — Сообщи… Бронсону.
Она на миллисекунду удерживает мой взгляд, прежде чем её тело вновь обмякает и становится безжизненным.
Срань господня, срань господня, срань господня. Что за хреновина со мной происходит? Вот что я получаю за то, что использовала свою способность после стольких лет? После того, как поклялась не делать этого? Неужели я открыла некий жуткий портал к мертвым, позволяющий им говорить со мной, когда им вздумается?
Тревожное чувство застывает в моих жилах, и моё дыхание становится тяжёлым от волнения.
— Я сделала это всего раз! — кричу я, и мой голос эхом отдаётся в стенах морга.
Мои глаза остаются прикованы к телу женщины, а дыхание перехватывает, словно я только что пробежала марафон на всех парах.
Я в полной заднице не только потому, что не могу всё списать со счетов, но и дважды в заднице, потому что она сказала то же самое, что и все остальные.
Это значит, что тот, кто ответственен за эти убийства, всё ещё на свободе.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
ДЖОРДЖИЯ
Суббота
Я почти ликую, заметив свободное место на парковке, и быстро маневрирую к нему по рядам.
Выключив зажигание, я беру с пассажирского сиденья свои многоразовые сумки с покупками и выскальзываю из машины.
Несколько человек выходят из своих машин и бросают на меня любопытные взгляды, другие же настороженно улыбаются.
Я сомневалась, стоит ли рисковать возвращением на фермерский рынок. Но формально Бронсон не запрещал мне возвращаться. К тому же, я же не ищу его. Он ясно дал понять, что не хочет иметь ничего общего ни со мной, ни с моими предупреждениями.
Я решаю не обращать внимания на свою смехотворную реакцию на него в тот вечер. На долю секунды мне показалось, что он поцелует меня. Именно тогда я испытала предательство, поскольку какая-то часть меня была бы рада этому.
Но теперь, когда у меня было время все обдумать, я списала произошедшее на обычную физическую реакцию. Несмотря на его далеко не безупречный характер, он охренительно красиво, а его губы чересчур изумительны, чтобы быть «прикрепленными» к такому преступнику, как он. Мужчина, чье обычное выражение лица что-то вроде сердитого «я подумываю прикончить тебя своими руками».