Я достаю телефон и набираю номер Уэйда. Три гудка спустя он отвечает.
— Здравствуй, красавица. — Его хриплый голос доносится до моих ушей, и от нежности, звучащей в тоне, я замираю. Мне нужно решить это все бережно, поступить правильно и быть честной с ним.
— Офицер Хендерсон, только что я получила великолепную вазу с розовыми розами.
— Рад, что они тебе нравятся. — На заднем плане раздается еще один мужской голос, и Уэйд быстро говорит: — Погоди секунду.
Должно быть, он прикрывает трубку рукой, потому что голоса звучат приглушенно, прежде чем он возвращается на линию.
— Извини. Мне поступил звонок касательно бытовой ссоры, и детектив Даллерайд появился в соседнем доме. — Он понижает голос. — Соседи спорят, кто первым обнаружил тело другого соседа.
— Ого. Звучит… увлекательно. — Затем я поспешно продолжаю: — Прости, что беспокою тебя, ты ведь работаешь, но я хотела поблагодарить за розы. Они прекрасны.
Его голос становится хриплым от нежности.
— Джорджия, ты никогда не беспокоишь меня. И я рад, что они тебе нравятся. К тому же нам нужно заняться назначением второго свидания.
Вот чёрт. Моя интуиция вопит в знак протеста, отчего ответ застревает в горле.
— Точно. — Это единственное слово прозвучало скорее, как вопрос, чем как согласие.
Проходит несколько секунд молчания, прежде чем он тихо говорит:
— Прозвучало неуверенно.
Он прямолинейный человек, и я чертовски надеюсь, что он оценит мою честность.
Я тщательно подбираю слова.
— Для ясности, ты должен знать, что есть кое-кто еще… — Я осекаюсь. Без понятия, как описать это.
Я уж точно не могу сказать: «Есть один главарь банды, которого я не могу выбросить из головы. Его поцелуи — это нечто из ряда вон выходящее, он вылизал мою киску, доведя меня до беспамятства, а его член не сравним ни с чем, что я когда-либо испытывала. Да и к всему прочему, он вне всяких сомнений убивал людей».
Нетушки. Этому не вырваться из моих уст.
К счастью, Уэйд подхватывает разговор:
— Он водил тебя на свидание?
Его вопрос застает меня врасплох.
— Нет, — медленно отзываюсь я.
— Присылал тебе цветы? — улыбка слышна в его голосе.
— Нет.
— Тогда это значит, что я все еще в претендентах.
Морщусь, испытывая облегчение от того, что он не видит моего лица. Очевидно, что, сама того не желая, я активировала в нем какой-то пещерный инстинкт.
Уэйд бормочет:
— Ты особенная, Джорджия. Иначе я бы не стал тебя преследовать. — Наступает короткая пауза, и голос детектива раздается на заднем плане, прежде чем он говорит: — Мне нужно идти. Хорошего дня, красавица.
— И тебе. — Мои слова вырываются с запинкой. Я слегка ошеломлена его реакцией на мою открытость.
Я кладу телефон на стол и снова разглядываю цветы. Я в состоянии взглянуть на них другим взглядом. Рассмотреть в них возможность для чего-то нормального.
Если имеется способ отключить мою способность навсегда — если я смогу сдержать клятву никогда больше не использовать ее — возможно, я смогу избавиться от темных пятен, которые она оставила на моей душе.
Должен быть способ. Он просто обязан быть.
ГЛАВА СОРОКОВАЯ
ДЖОРДЖИЯ
Выхода нет. По крайней мере, в нынешнем понимании.
Доказательство лежит передо мной на столе для вскрытия. Мужчина, который старше меня на несколько лет, и чья жизнь оборвалась из-за пули, пущенной ему лоб.
Согласно отчету, к его телу прилагалась предсмертная записка, но угол, под которым пуля пробила его голову, не вяжется ни с этим объяснением, ни с рапортом детектива.
Все предельно просто — было совершенно убийство. Татуировки, набитые на его темной коже, указывают на принадлежность к Скорпионам. Даже в смерти у его кожи привлекательный глубокий золотисто-коричневый оттенок; сейчас он лежит обнаженным, так как я подготовила его к вскрытию.
Пока я осматриваю лежащего на столе мужчину, меня охватывает внезапный озноб, словно температура воздуха резко упала.
Покалывание в пальцах рук и ног вызывает панику, которая разгорается внутри меня. Что, черт возьми, происходит? Это тело излучает странную энергию…
Когда мои глаза окидывают мужчину, меня пробирает дрожь от осознания того, что мне придется поднести к нему руки, чтобы завершить вскрытие.
— Дыши, Джорджия, — шепчу я. — Просто дыши. — Я прерывисто вздыхаю. Затем, дрожащей рукой, готовлюсь вонзить скальпель в его плоть, но быстро опускаю его. Такое ощущение, будто невидимая сила заставляет меня сделать это.