Среди воцарившегося молчания слышался только дробный стук дождя, хлеставшего по окнам.
— Всю ночь напролёт я вспоминал наше с тобой прошлое, — вдруг заговорил Кузьма, обращаясь к Маргарите. — Сон так и не пришёл ко мне…
— О чём это ты? — спросил Дмитрий, не уловив смысла фразы отца.
— Ты, наверное, вспоминал только плохое, — с печалью в голосе проговорила Маргарита. — А ведь было и хорошее, о чём я люблю вспоминать чаще всего.
— Можно поинтересоваться, о чём это вы? — с недоумением обратился к родителям Дмитрий.
— Отец говорит, что всю ночь вспоминал наше прошлое, — пояснила Маргарита. — Думаю, что тебе сейчас неинтересно сидеть с нами и слушать наши воспоминания…
— Тогда я пойду, посплю, — сказал Дмитрий, вставая. — Я так набегался за день, что валюсь с ног. Да и перекусить чего-нибудь не мешает. Желудок урчит, аж за километр слышно.
Он вышел из комнаты и прикрыл за собою дверь. Маргарита подошла к секретеру и достала коробку. Сняв крышку, она извлекла из неё револьвер и протянула его Кузьме.
— На-ка, возьми, — сказала она. — Может быть, пригодится.
— Что это? — удивился он. — Ты что, снова предлагаешь мне взять в руки оружие?
— Да, предлагаю, — вздохнула Маргарита. — Мы попали в очень серьёзную ситуацию и… Если нас поймают, то не избежать пыток и расстрела.
Кузьма поднял револьвер, прицелился в окно и опустил руку, так и не нажав на курок.
— А теперь убери куда-нибудь, — посоветовала Маргарита.
Кузьма сидел на диване безмолвный и неподвижный, уставившись на револьвер. Он уже всё понял, но не мог произнести ни слова: настолько сильна была над ним власть этой женщины, что он не мог испытывать к ней ни неприязни, ни злости. А тут ещё новости, которые принёс с собой Дмитрий, так озадачили его, что…
— Ты чего так смотришь на наган или видишь впервые? — усмехнулась Маргарита. — Убери его с глаз долой, и пойдём ужинать.
Кузьма засунул револьвер за пояс.
— Хорошая штучка, — сказал он угрюмо. — Если нас найдут и попытаются задержать, я пущу себе пулю в лоб.
— О чём ты болтаешь? — насторожилась Маргарита. — У тебя есть сын, и ты помни об этом!
— Надо было раньше думать о нём, а не втягивать в эту гнусную авантюру, — огрызнулся Кузьма сердито.
— То, что было раньше, тебя не касается, — отрезала Маргарита. — Ты теперь позаботься о нём, вот что сейчас важно.
Кузьма зажмурился и схватился за голову, словно хотел убедиться, что она не лопнула, а ещё на месте. Всё в ней перевернулось и встало вверх ногами.
— У тебя припасён какой-то выход, верно? — спросил он и пытливо глянул на Маргариту.
— Всё может быть, — ответила она с загадочным видом.
— Так да или нет? — настаивал Кузьма.
— Загад не бывает богат, — улыбнулась Маргарита. — Я очень хорошо знаю методы работы НКВД и… Я так же хорошо умею противостоять им, и это правда…
Было около десяти часов вечера. Начальник УНКВД ЛО, комиссар госбезопасности Леонид Михайлович Заковский сидел за рабочим столом и, скрывая нервозность, внимательно слушал доклад заместителя старшего майора госбезопасности Владимира Гарина.
Гарин с подчёркнутым спокойствием доложил о проделанной работе.
— И что? — раздражённо бросил комиссар. — Я не услышал ничего любопытного.
— Ну-у-у… на мой взгляд, любопытного в моём докладе много, — сказал Гарин, обдумывая каждое слово. — Вот, например, португальский бизнесмен Антонио де Беррио приехал в нашу страну заключать контракт на закупку крупной партии зерна, а сам тихо выскользнул из посольства и с поддельными документами приехал в Ленинград! Разве это не любопытно?
— Он действительно коммерсант, вы проверили? — с угрюмым видом поинтересовался Заковский.
— Что ни на есть, самый настоящий, — вздохнул майор. — Сейчас его представители в Москве занимаются переговорами о закупке, а он инкогнито путешествует по Ленинграду!
— И что, большая партия зерна? — заинтересованно посмотрел на заместителя комиссар.
— Очень большая, — нехотя признался Гарин. — Несколько барж прибудет под загрузку.
— А где сейчас этот господин де Беррио? — спросил Заковский задумчиво. — Надеюсь, у вас хватило ума не арестовать его?
— Пока он на свободе и под присмотром, — ответил майор. — Вот как раз я и собирался просить у вас «добро» на его задержание и арест.
— Вот как? — брови комиссара взметнулись вверх. — И у вас есть что предъявить ему?