— Я намерен быть в его личной охране. Но да, я сдержу свое слово, не переживай, — холодно ответил Эрик, сжимая в кулаке заколку, чувствуя, как ее края до боли впиваются в ладонь.
— Запомни это, — прошипел русал, — и не опаздывай на церемонию, — он недовольно вильнул хвостом и стремительно уплыл. Обернувшись к кораблю, где держали пророка, Эрик увидел с десяток русалов с красными линиями на руках. Они были вооружены копьями и мечами и караулили вход к Чарльзу. Глядя на них, Эрик сразу начал думать, как проплыть мимо, как сломать решетку, как вытащить пленника. Пусть он об этом не просил и вовсе не показал интереса к другим сородичам, Эрик знал, что должен вытащить Чарльза из плена, выпустить из цепей. Подарить ему свободу. Даже если это будет стоить ему жизни.
***
Чарльз не чувствовал своего тела, все было как в тумане. Как в кошмарном сне.
Он слышал тихое пение хора, тревожное и неспешное, видел свое сопровождение — пару десятков стражников. Они приплыли за ним и, придерживая цепи и самого пророка, поволокли его на место проведения церемонии.
Сквозь недра развалин погибших кораблей в мутноватой воде, освещенной лунным светом, его вели к небольшому подводному каменистому холму, вокруг которого очистили дно. Здесь собрались все русалы бывшей стаи Синистера. Все они смотрели на Чарльза с трепетом и почтением, и в глазах их читалось предвкушение. Но Чарльз их не видел. Каждый из них был просто хвостатым силуэтом с блестящими глазами, а путь Ксавьера походил на блуждание в сумраке. Цепи тянули ко дну, и, если бы не охрана, которая придерживала его, Чарльз не смог бы сам проплыть весь этот путь. Хвост болел при каждом даже самом легком движении, а тело слишком ослабло из-за недоедания.
Они замерли у одного из кораблей, и пение стало глубже и тише, когда к ним подплыл Марко, который тоже облачился в праздничный наряд. Вот только его окрас был красным, а на лицо была прикреплена маска из бронзовых монет. Он подплыл к Чарльзу с притворным почтением и, сам взяв его под руки, поплыл под присмотром охраны к месту обряда.
— Думаешь, тебе повезло, Чарли? — едва слышно зашептал Марко, — То, что сейчас тебя неслабо порежут, не значит, что я не смогу сделать это после. В любой момент, когда пожелаю. Потому что теперь ты мой. От кончика бесполезного хвоста до самой макушки. И тебе лучше быть послушным мальчиком.
— Надеюсь, я умру сегодня, — с грустным смешком ответил Чарльз и посмотрел на Марко пустым взглядом, легко улыбаясь, — тогда тебя порвут на части. И неважно, вожак ты или нет, — Чарльз тихо усмехнулся, но тут же зашипел, когда Марко натянул его цепи.
— Размечтался. Никто не позволит тебе просто так подохнуть, дорогой пророк, — хмыкнул он и уже один повел Чарльза на холм, где были приготовлены клинки и лоскуты ткани. Двое крепких стражников были готовы держать пророка, чтобы тот не вырвался, пока его будут резать.
***
Эрик единственный не знал слов русалочьей молитвы, но от нее на душе становилось тревожно и хотелось прикрикнуть, чтобы этот чертов хор замолк. Он видел, как из толпы привели Чарльза, такого беззащитного и бессильного, видел, как его вели на холм, и едва мог дышать. Не моргая он следил только за фигурой, перепачканной в серебряной краске.
— Ты что, нервничаешь, новенький? — шепотом спросил русал-касатка и легко толкнул Эрика в бок. Леншерр тихо зарычал и ничего не ответил. Он просто не знал, что сказать. Сам себе не мог объяснить, почему обряд, который в стае считался почетным и важным, вызывал у него такое отторжение, а в голове стучала лишь мысль спасти Чарльза. Он даже не понимал, откуда знает имя пророка. Не видел его раньше, не слышал о нем, но все в этом русале было ему близко и дорого, а внутренний голос вопил под черепной коробкой и пытался разорвать ее на части, требуя от Эрика действий.
Он чувствовал нарастающую силу, запахи, что окружали его, странные и невидимые энергетические линии, которые тянулись куда-то далеко в океан, где невозможно было рассмотреть их конец. Но Эрик чувствовал, стоит ему лишь пожелать, и он вытянет из океана целую армию. Она бесшумно кружила где-то в воде, пока двигалась хаотично, но ждала его приказов, слушала океан, ожидала его команды. Хвост подергивался от напряжения, жабры усиленно качали воздух, прогоняя его по телу.
Он был не в порядке.
Все это место было гнилое насквозь, враждебное и опасное. Никто из этих русалов не являлся частью его стаи, это было не его место, не его дом, а единственное, что приманило его сюда, вот-вот разрежут у всех на глазах.
Руку колола серебряная заколка, которую он так и не выпускал, с тех пор как подобрал в клетке пророка.
Только теперь Эрик, подняв взгляд, понял, что вожак стаи уже какое-то время читает свою речь, а песнопения прекратились. Двое русалов крепко держали под руки Чарльза, а главарь этой стаи расчехлял кинжал, готовый вспороть живот пророку.
Эрик видел отблеск света на лезвии.
Лезвие…
Боль в шраме стала реальной. Пронзила его вместе с криком Чарльза внутри головы и ощущением холодных рук, обвивающихся вокруг его шеи. Холод и дрожь, страх и отчаяние. Голос Чарльза, звучавший так близко…
Время словно замерло, а в сознании Эрика штормовым ветром сдуло туман, сковывавший его память. Лишь ее часть.
Он не думал о том, как много здесь русалов и сколько у него шансов против них.
Он лишь видел, как Чарльз безвольно обмяк в руках своих мучителей и как лезвие скользит от его живота к хвосту, оставляя пока еще тонкую ранку, от которой все дно взорвалось запахом свежей крови.
Сердце забилось, как бешенное.
Эрик выхватил копье у касатки и успел швырнуть опасное украшение с такой силой и точностью, что оно вошло в руку вожака, пробивая ее до крови. Рык боли и всеобщая паника только пробудились из общего гипнотического спокойствия, а Эрик уже ринулся сквозь толщу воды к холму, успел оттолкнуть кровоточащего вожака и вонзить копье в грудь одного из стражников, державших Чарльза.
Скорость.
Его тело было невероятным.
Он не помнил, чтобы когда-либо был таким быстрым, но сейчас, в воде, он понимал, что рядом с ним все русалы кажутся неповоротливыми тюфяками. Но, прежде чем он успел вырвать Чарльза из лап второго охранника, все его тело пробило током, а в плавник на хвосте впились сильные цепкие руки.
— Ублюдок, ты куда, к бездне, лезешь?! — зашипел вожак, и Эрик почувствовал, что к ним уже ринулась вся стая.
Они окружали со всех сторон, он чувствовал их приближение, стягивающееся вокруг них кольцо. Русалы были повсюду, их силуэты в воде.
Горящий корабль. Кораблекрушение. Чарльз.
Он замер в хватке вожака, парализованный ударом тока, и смотрел на Чарльза, который словно только сейчас ожил в руках своего надзирателя. Он поднял взгляд своих небесно-голубых глаз и посмотрел на Эрика так, словно не мог поверить, что кто-то из стаи решился вступиться за него.
Тело снова начало двигаться, и Леншерр чувствовал, что далеко не в первый раз вынужден сражаться. Руки вожака были слишком слабые, он без труда вырвался из захвата и полоснул когтями по искрящемуся склизкому хвосту, заставляя воду окраситься багровыми всполохами крови. Но, когда он обернулся, увидел, что стая уже намерена утянуть Чарльза и все русалы встали на его «защиту».
— Схватить его! — приказал вожак, хотя сам смотрел на Эрика с затравленным страхом в глазах.
Ничего не произошло. Стая замерла, глядя на вожака и рискнувшего напасть на него русала.
— В чем дело? Приказа не слышите? — зашипел он.
— Он бросил вам вызов, — раздался голос из стаи.
— Он из королей моря.
— Какой в бездну вызов?! Он просто напал на меня! Схватить его!
— Высшие хищники.
— Он бросил вызов.