— И все мертвые, — напомнил Азазель.
— У нас будет возможность выловить пару бесов для нашей коллекции. В конце концов, мы единственная команда, способная сказать, что видела русалок и выжила.
— Ты точно пытался уговорить Эрика? — вступила в беседу Эмма.
— Да.
— Нет, иначе бы он согласился. Значит, все же мне самой этим заняться?
— Не надо тратить на него свое время, дорогая, — поморщился Себастьян. — Пусть он отличный воин, и с кораблем справляется, но его нрав опаснее любой бури. Раз он хочет гнить здесь, что ж, это его выбор.
— Его лучше держать на виду, — не согласилась Эмма и многозначительно посмотрела на Себастьяна. Повисло молчание, и Азазелю на какое-то мгновение показалось, что Эмма и Шоу умеют говорить без помощи слов, и он третий лишний в их беседе.
— Поговори с ним еще раз. Скажи, что я готов предложить ему двойную долю.
— Хорошо, капитан, — с долей сомнения ответил Аз и поспешил покинуть спальню, пока Шоу все еще был в штанах.
— Я говорила, что не стоит их беспокоить.
— Да, Энджел, я понял, — прорычал Азазель и направился прочь из таверны, едва не столкнувшись в дверях с первым заспанным посетителем.
***
Кладбище затонувших кораблей походило на настоящий город в сравнении с теми пещерами, в которых им приходилось жить раньше, и Рейвен искренне надеялась, что смена обстановки поможет Чарльзу и немного взбодрит его, ведь его всегда манили вещи из человеческого мира, и он часами мог их изучать или играть с ними, а здесь их были целые тонны. Но вместо этого он просто сбежал, и она до сих пор не могла в это поверить.
— Где он?! — Голос Курта отдавался эхом в воде, и девушка вздрогнула, выплыла из каюты корабля, зная, что предводителя их небольшой стайки лучше не злить, тем более когда он уже взбешен.
— Марко, успокойся, прошу. Он еще совсем ребенок, ты знаешь, он не привык к подобному, и уверяю тебя, он не сбежал. Ночью был шторм, а он не знает этих вод. Мы обязательно найдем его, — пыталась утихомирить его Шерон, и Рейвен уже спешила к ней на выручку, видя, что даже она не в состоянии справиться со своим мужем.
— Найдем? Мы уже осмотрели все окрестности, как мне защитить его, если он сбегает? Где теперь искать? Или ждать, когда его тушу сбросят рыбаки в море?
— Чарльз вернется! Мы его найдем, — решительно заявила Рейвен, и от волнения кожа ее стала белее.
— Найдем, конечно, — с издевкой сказал Курт, глядя на приемную дочь, и его длинный хвост покрылся всполохами легкого электрического тока. — Вот только ему не стоило сбегать с самого начала, и тебе, дорогуша, вместо того, чтобы отсиживаться в каюте, стоило бы приплыть к нему и поговорить с ним. Убедить его сделать это, а не бояться, словно это что-то запретное и недозволенное.
— Курт, ты же знаешь, он очень… прилежный мальчик. Он всю жизнь провел в прежней стае и впитал до капли их устои. Они бы никогда такого не допустили, и Чарльз… Для него это страшно.
— Глупости! Это естественно, а то, что ему засрали мозги эти фанатики, не моя проблема.
— У нас уже есть Кейн, — попыталась вразумить его Шерон, но этот довод давно не работал.
— Он еще не окреп. Океан не спокоен, и я не смогу вас защитить, если нас найдут остальные. Мы должны это сделать, — он снова посмотрел на Рейвен, и хоть та старалась казаться решительной, ее страх все равно читался в золотистых глазах. — Я знаю, что наша девочка не вышла красоткой, но думаю, сама она хотела бы, чтобы вернулся Чарльз. Ты же знаешь, Кейн… немного агрессивен.
— Он вернется. Он никогда бы нас не бросил. Нужно лишь подождать. Из нас всех он лучше ориентируется в океане, даже если не знает здешних вод. Нам нужно просто ждать.
— У нас не так много времени, надеюсь, твой братец понимает это. Трудно будет найти ему замену.
— Он всегда возвращается, — подтвердила Шерон. — Просто ты слишком на него давишь. Он не выдерживает.
— Он мужчина! Так пускай берет на себя ответственность. Он уже давно не ребенок, чтобы просто играть с человеческими сокровищами и рыбками. Ты слишком испортила его своими сказками, а прежняя стая так вовсе превратила его в инфантильного пацифиста. Что он сделает, когда нас настигнет стая? Когда найдут рыбаки? Я лишь хочу, чтобы он мог сражаться.
— Ему не нужно этого делать, ты прекрасно знаешь, что он хорош в другом, — вступилась за брата Рейвен, и ее кожа едва заметно начала менять оттенок на бледно-розовый.
— Знаю. Но этого недостаточно. Так что, как только он вернется, уговори его исполнить свой долг, иначе это сделаю я, — Курт гневно взмахнул гибким черным хвостом и скрылся во мраке среди теней затонувших кораблей, оставив Рейвен и Шерон одних, и мать Чарльза бессильно направилась ко дну.
— Шерон, он вернется.
— Я знаю, — тихо проговорила она, глядя на приемную дочь. — Но, милая моя, порой я думаю, что лучше для него было бы плыть как можно дальше. Может, тогда он будет счастлив.
***
Чарльз проснулся на неудобном дне белой ванны и потянулся, чувствуя, как затекло все его тело. Ему потребовалось несколько минут, чтобы сообразить, где он и что произошло, и мгновение страха сменилось воспоминаниями об Эрике. Юноша тихо вздохнул, не спеша всплывать. Он все еще чувствовал себя вялым и уставшим, и стоило поднять взгляд, как он увидел росчерки его собственной крови на поверхности воды. Он раздраженно дернул искалеченным хвостом и мысленно повторил себе, что Эрику можно доверять, он был в этом уверен, чувствовал это всем сердцем, пусть даже разум говорил иное. Да и вариантов у него особенно не было. Чарльз подтянулся за край ванной, уселся в ней и принялся отряхиваться, протирать глаза и приглаживать волосы, которые теперь противно липли к лицу. Это была одна из немногих причин, по которой Чарльз не любил всплывать. Тут все казалось таким тяжелым и неуклюжим, и сам он чувствовал себя так, словно стал весом с целого кита, и становился слишком неуклюжим. Чарльз прислушался и смог различить какой-то шум в доме, осторожно принюхался и уловил запах Эрика и еще чего-то, от чего в животе жалостливо заурчало, а во рту сразу же стало влажно от слюны. Только теперь Чарльз понял, как сильно он проголодался, и удивился, как он вообще еще не попытался откусить Эрику руку.
— Эрик, — едва слышно хрипло произнес Чарльз и испуганно схватился за горло, а затем откашлялся, невольно нервно взмахивая хвостом, но хозяин дома, видимо, все же услышал его, потому что в доме послышались торопливые шаги, и в дверях ванной показался взволнованный Эрик.
— Доброе утро, — улыбнулся тот, и улыбка его походила на акулий оскал. Чарльзу казалось, что он и раньше это подметил, но теперь это казалось чересчур уж очевидным.
— Доброе, — немного неуверенно произнес Чарльз и слегка поджался, пытаясь целиком поместиться в ванной. Вода с шумом выплеснулась через края и обрушилась на пол, но русал смог поджать под себя хвост и с облегчением вздохнул, когда его хвостовой плавник наконец-то оказался в воде и больше не походил на мокрые склизкие водоросли, а расправился во всей своей красе. Эрик тоже это заметил и даже замер, любуясь своим гостем. По крайней мере, Чарльз предпочитал считать себя таковым, потому что даже мысленно не хотел называть себя пленником Эрика. Тогда бы он совершил самую большую глупость в своей жизни, вернувшись к его жилищу и добровольно вручив свою жизнь в руки почти не знакомого человека.
— Мне нужно еще раз обработать твои раны, но лучше делать это не здесь. Если ты не против, то я отнесу тебя в гостевую комнату, — предложил Эрик и вытер руки о небольшое полотенце, торчащее из кармана его штанов. Чарльз снова принюхался и ощутил все тот же незнакомый, но до жути аппетитный аромат на руках Эрика и этом самом полотенце, облизнулся, нервно сглотнув слюну.
— Куда? — не понял юноша и слегка напрягся, вцепился в края ванной.
— В комнату. Она для гостей, но у меня их никогда не бывает. Там чисто и есть кровать…
— Там нет воды.
— Это станет большой проблемой для тебя? — Эрик выглядел обеспокоенным, и Чарльз раздумывал несколько минут, прежде чем ответить.