Проделать то же самое с одеждой альфы он не мог, но Гектор обнажился сам, потом набросился на Адри с новой силой. Язык то яростно терзал, то нежно трогал и лизал упругие соски, ладони гладили податливую спину. Омега чуть постанывал, охотно подставляя тело под ласкающие руки графа, его ладошки робко изучали мощный торс и плечи альфы, он трогал все, куда мог дотянуться, и эти неумелые прикосновения сводили Гектора с ума.
Альфа забыл, кто он, и кто стоящий перед ним омега. Тот больше не был недоступным принцем, став самым близким и желанным в целом свете. Легко избавив Адриана от штанов, граф поднял его на руки и уложил на узкую кровать. Тесно прильнув к нему и чуть вдавив в матрац трепещущее тело, Гектор продолжил ласки, скользя ладонями по животу и бедрам принца. Неистовая страсть захлестывала их обоих, однако граф сумел сдержать себя и не спешил, желая растянуть как можно дольше это сладкое безумие.
Ложе не слишком подходило для любовных игр, кроме того, корабль по-прежнему качало, но эти неудобства странным образом прибавили в происходящее долю изысканной романтики. В неровном свете фонаря тело омеги словно бы мерцало, являя потрясающий контраст с бронзой накачанного тела альфы - картина, за которую любой художник отдал бы полжизни…
Меж ягодиц так горячо, так тесно и так влажно. Палец легко скользнул в отверстие, и Адри застонал. Ногти скребли по коже альфы, но он не замечал, объятый первой болью и блаженством, когда в его невинный девственный проход ворвался возбужденный до предела член и начал двигаться внутри, под ритм качающей корабль морской волны…
***
Огромный город высился на берегу. Чужой и страшный, он пугал, хотелось взвыть от ужаса и приказать немедленно покинуть порт. Уплыть куда угодно, даже в нищету, лишь бы избавиться от свадьбы с королем. Лечь с ним сейчас на брачную постель, после волшебной ночи с графом, казалось Адри невозможным, сродни кровосмешению или супружеской измены.
- Любуешься на свое новое королевство? - резанул по обнаженным нервам вкрадчивый голос графа. - Король, наверное, уже заждался жениха.
- Вам нравится дразнить меня, милорд? - печально отозвался принц. - Не ожидал от вас такой жестокости… - охваченный печалью, он не решился повернуться к графу и по-прежнему смотрел в иллюминатор, поэтому и не увидел полыхнувшую в его глазах чудовищную боль…
Слуги, еще не вполне оправившиеся от мучившей их морской болезни, все же сумели выполнить свою работу и одели своего господина как должно, подготовив к торжественному вступлению во дворец жениха. Замотанный в шелка и драгоценности, снова облитый с ног до головы восточными отдушками, Адриан равнодушно оглядел себя в небольшое настольное зеркало и подал графу руку, радуясь сейчас тому, что белая перчатка не дает почувствовать тепло большой ладони альфы. Той самой, что так откровенно ненасытно и бесстыдно ласкала прошлой ночью жаждущее тело, касаясь самых сокровенных мест…
- Ваше Высочество…
- Милорд…
Сухие равнодушные слова. И рвущееся из сердец и душ страдание разлуки. “Что же мне делать, Гектор, как забыть тебя и примириться с участью, которая мне уготована судьбой и братом королем?”
Кареты уже ждали их на берегу. Эскорт и стража, знатные лакеи - все, как положено при встрече жениха. Ликующие толпы горожан, громада королевского дворца. Как путь в темницу, из которой нет возврата. Адри, в душе досадуя, что верх его кареты был открыт, одновременно возносил хвалу Богам, ибо за время путешествия по улицам столицы, он на виду у горожан волей-неволей принял подобающий спокойный вид, не предаваясь в тесноте закрытого салона глупой грусти. К чему скорбеть над собственной судьбой? Все решено, давно и без его согласия, ему осталось только подчиниться.
Он справится с собой и станет мужем повелителя Глендваны, ведь он же принц своей страны, а принцу не позволено любить. Адриан знал об этом с детства, знал об этом… знал… Проклятье, но зачем же полюбил? Как мог поддаться чувствам и забыть о титуле и долге? А если будущий супруг поймет, что принц утратил девственность и будет недоволен?
Адри прислушался к себе - он должен был испытывать раскаянье и страх, но не испытывал, и это потрясло еще сильней всего. “Я оказался грязен и порочен, - подумал он, - я даже не стыжусь того, что натворил, и не боюсь возможных наказаний. Больше того - я повторил бы это снова, отдавшись графу без раздумий и сомнений, зато теперь со мной навеки драгоценные воспоминания о настоящей неподдельной страсти и любви, которые (надеюсь!) мне помогут в трудные минуты близости с постылым стариком… О, небеса, хоть бы он оказался не совсем уродом!”
А вот и тронный зал. Вся знать Глендваны, альфы и омеги, сверкающие позолотой странные наряды. Попав под полный любопытства взгляд десятков глаз, принц откровенно растерялся, хоть и умел владеть собой на людях. Он нервничал, почти паниковал, кровь отлила от бледного лица, ладони взмокли и похолодели. Принц шел вперед, как заводная кукла, употребляя все оставшиеся силы на то, чтоб сохранить достоинство, как подобает будущему королю этой страны.
- Ваше Высочество, ваш будущий супруг, - объявил через переводчика распорядитель церемоний и отошел на шаг, открыв пред Адрианом вид на трон.
О, нет! Все худшие кошмары словно наяву! Адри увидел сморщенное желтое лицо, запавшие в морщины блеклые глаза, клоки седых волос, бородку клинышком и жирный, с бородавкой, нос. И это называется чуть-чуть за пятьдесят? Да этому чудовищу все семьдесят!
- Ваше Высочество, вам нужно выказать уважение и поклониться, - Гектор Рауль был вынужден напомнить потрясенному юноше азы этикета, но тот даже не шевельнулся, продолжая с ужасом смотреть на приближавшегося к нему монстра, который громко стучал тростью при каждом шаге. - Ваше Высочество, вы слышите меня?
- Гектор, спаси меня!.. - жалобно пискнул омега на родном языке. - Я этого не вынесу…
- Не утруждайтесь на поклоны, дорогой, я понимаю, вы утомлены дорогой и взволнованы, - король уже приблизился вплотную и теперь стоял, разглядывая Адриана в упор. - А ты еще красивей, чем мне говорили! - довольно ухмыльнулся он, показывая выщербленные кривые зубы. - Я долго ждал тебя и больше не хочу терпеть, поэтому сегодня же сыграем свадьбу! Не бойся, я не так уж стар, ты не останешься бездетным! Мой член исправен и готов к супружеской работе, так что мы сделаем с тобой много здоровых сильных альф. Только не вздумай мне рожать омег, их у меня и так уже десятка полтора!
Чудовище хихикнуло и протянуло к принцу желтую сухую руку с нанизанными на каждый палец драгоценными перстнями. До Адри донеслось зловонное дыханье старика, нисколько не смягченное зубной отдушкой, и он почувствовал, как потолок заваливается куда-то вбок.
- Гектор, спаси меня… - сильные руки альфы подхватили Адри, и тронный зал вкупе с кошмарным королем померкли, уходя в небытие…
Дальнейшее все было словно бы во сне. Адриан почувствовал себя в руках целого штата слуг, равнодушно позволив им делать свою работу. Его выкупали в ванне с сильно пахнувшими лепестками неизвестных ему цветов, приняли в большое полотенце, причесали и завили. Тяжелые одежды и вуаль, закрывшая лицо - ему казалось, что он шагу сделать не сумеет в этакой хламиде. Запах отдушек утомлял, они были какие-то другие, наверное, их тоже выбрали согласно вкусам старика. Слуги молчали, не сказав за время всех приготовлений ни единого слова, принц тоже не пытался их разговорить, слишком подавленный тем, что ему предстояло, и очень скоро. Хотелось ничего не чувствовать, стать плюшевой игрушкой, но к сожалению, он был живым и все это происходило с ним и наяву.
Все, что запомнил в храме - теплая рука милорда Гектора, прожигающая его огнем даже сквозь шелк перчатки, цветные плитки на полу и ненавидящий взгляд разряженного в цвета правящего дома Глендваны высокого альфы, стоявшего на возвышении по правую руку от старого короля.
- Это наследник Дориан, единственный сын альфа твоего супруга, - перехватив взгляд Адриана, пояснил милорд. - Будь осторожен с ним, мой принц, он может навредить тебе, тем более, если у вас родится альфа.