— Свадьбу хотят сыграть через три дня. — Небрежно бросил он.
Ханна прикрыла рот рукой и уставилась на него наполненными обречённостью глазами:
— Ты женишься на ней?
Он подождал немного, как будто наслаждаясь её реакцией, а потом яростно ответил:
— А что ты предлагаешь? Я сказал отцу, что сбегу с тобой отсюда! А знаешь почему? Да потому что я сделал тебе предложение, и ожидал ответа! Ты просила подождать, и я ждал! И сколько мне ждать я даже не знаю. — Он надвинулся на неё. — Да я ничего не знаю. Ты даже не говоришь, почему мы не могли встречаться ночью всё ссылаешься на какую-то ночную охоту! Когда ты дашь свое хреново согласие?! Долго я буду страдать от этой неизвестности по твоей милости!?
Она не могла вымолвить ни слова:
«Страдать? Ты говорил, что любишь меня, и что мы всегда будем вместе, а теперь получив хорошего ремня, ты сразу сдался? Да, наверно это очень больно, но чего теперь стоят твои слова?»
Ханна стояла и молча смотрела на Таджа. В её глазах застыли слёзы. Она смотрела на него, видела, как он подходит к ней, обнимает. Похоже юноша неправильно понял её молчание. Он начал ласкать её руками, и губами:
— Разве тебе меня не жалко? — шепотом говорил он, плавно поглаживая её бёдра и грудь и целуя шею, — я столько вытерпел ради нас, и не слова благодарности.
Кровь сразу прилила к голове Ханны одарив её ярким румянцем на лице. Но сегодня не из-за того, что в ней пылает любовная страсть, а из-за того, что в ней закипает ярость:
«Неужели он не будет ждать моего ответа? Что он хотел всем этим сказать?».
Она хотела закончить разговор, но Таджу, похоже, это было всё равно, он, увлечённый её телом, каждую попытку заговорить бесцеремонно прерывал страстным поцелуем. Девушке это надоело, и она попыталась вырваться, но юноша только усилил напор.
— Тадж, хватит!
— Я так понимаю, что скоро и любви от тебя не дождусь. — пропыхтел он себе под нос, и полез рукой ей под одежду.
— Тадж! Прекрати!
Она сама не заметила, как колено рванулось вперёд, и врезалось юноше в хозяйство. Тадж согнулся пополам и сдавленно застонал. А за тем она убежала.
Ханна шла по освещённой луной улице и старалась не плакать. Мысли метались и не давали покоя воспалённой девичей душе. Сердце сильно колотилось в такт быстрым шагам. Вокруг никого не было, и она могла позволить себе редкие громкие всхлипы. Сознание пыталось отрицать и не хотело верить в то, что произошло. Она всегда считала себя сильной, готовой к потрясениям. Даже болезнь не смогла сломить её. А сейчас ощущение того, что она маленькая девчушка, которая забилась в угол шкафа и плачет, узнав о смерти матери, самого любимого человека во всём мире, не давало ей покоя. Как и тогда хотелось забиться в угол и плакать. Вспомнив о маме, она прекратила всхлипы и утёрла слёзы. Мысли о ней, немного успокоили, но она не могла перестать думать о его словах.
Получалось, что он скоро должен был жениться, а она вся тянула с ответом.
«А что я ему скажу? Послушай, Тадж, я нарожаю тебе кучу прекрасных детишек. Только вот, им по наследству передастся самая странная болезнь на свете, способная убить и их и тебя! Так что ли?! Глупые синдарийские обычаи! И кто только придумал определять пары ещё в детстве, не давая никакого выбора?»
Выбор конечно был, но последствия не самые приятные, любой, кто нарушал подобные традиции, неизбежно навлекал позор и бесчестие на всю семью. Ханна на это не надеялась, и не желала такого любимому человеку. Сначала ей стоит вылечить страшную болезнь. Она просто не могла выйти замуж в таком своём состоянии. То, что приготовил ей отец, давало временную отсрочку.
«Чего же в итоге я боюсь? Что он сбежит после первой брачной ночи? Да, пожалуй, так и будет».
Сегодняшняя ночная прогулка не придавала ей оптимизма. Она поймала себя на мысли, что даже сейчас думает о нем как о своём женихе. Невеста, которую выбрали Таджу родители, ещё когда ему было десять, являлась дочерью родителей, владеющих другой, чуть менее влиятельной гильдией шикари. Свадьба должна была ознаменовать слияние двух сильнейших гильдий, и поэтому отец возлагал на младшего сына больше надежды. А сын в свою очередь, решил пожертвовать свадьбой, традициями, деньгами и властью, ради западной дикарки, которая неожиданно свалилась на них, как снег на голову.
Ханна не пошла по стопам отца. Алхимия нисколько не интересовала юную голову. С детства она витала в облаках, и мечтала о великих приключениях. В Синдарии она почти сразу нашла себе занятие по душе, вступив в одну из гильдий шикари. Для этого отец обучал её местной флоре и фауне, а Ханна упорно училась и, как выяснилось позже, совсем не зря. Там она и встретила Таджа. Их первые свидания были незабываемы. Он показывал ей город и рассказывал про местные обычаи. Казалось, что она нашла родственную душу. Сначала на эту интрижку никто не обращал внимания. Отец Таджа решил, что сын просто наиграется с экзотичной штучкой и пойдёт под венец. Он ошибся. Чувства молодых только крепли, и события приняли серьёзный оборот. Родственники её возлюбленного решили, что на их глазах может сорваться сделка века, поэтому поступили просто и практично, вежливо попросили Ханну уйти из гильдии. Так она и сделала, после чего, нашла общину охотников с размахом по скромнее. Но не перестала встречаться с возлюбленным. Их тайные ночные встречи продолжались до того дня, как её поразила страшная, неведомая болезнь, о которой она так и не решилась сказать Таджу.