Через несколько минут, показавшихся ей часами, она перевалилась через край берега и оказалась на горизонтальной поверхности.
Сил не было ни подняться, ни просто отползти от края.
– Пошли, не надо лежать на открытом пространстве, – мужчина, выбравшись следом, потянул её за собой к лесу.
Мия поднялась на ноги и, споткнувшись, завалилась на него. Сильные руки, обхватив её за талию, увели за ограду деревьев.
Они всё шли и шли, пока шум от реки не сделался совсем приглушённым.
– Всё, больше не могу, – пробормотала Мия и упёрлась голыми пятками в землю.
– Хорошо, – незнакомец отпустил её, и девушка тут же осела на траву.
Он опустился следом, растянувшись во весь рост. Грудь его опускалась и поднималась от частого дыхания, глаза были закрыты, руки раскинуты в стороны, из раны на виске сочилась кровь. Видимо, он ударился о камень, неудачно нырнув следом за ней.
Не удержавшись, Мия протянула руку, чтобы дотронуться до рваных краёв и проверить, насколько серьёзна травма.
Движение оказалось настолько молниеносным, что она не поняла, что её прервали на полпути, пока не ощутила собственное запястье в тисках его пальцев.
– Не трогай, – предупредил он.
Девушка посмотрела прямо ему в глаза, не способная разобрать их цвета.
– Просто хотела помочь, – пробормотала она.
Мужчина тяжело вздохнул, Мия пошевелила рукой, его пальцы разжались, отпуская тонкое запястье.
– Если действительно хочешь помочь – раздень меня.
– Что?! – возмущённо протянула она, буквально отскакивая от него, словно от огня.
Незнакомец хмыкнул.
– Я говорю, расстегни мундир. Мне сложно шевелить правой рукой.
Девушка посмотрела на круглые металлические пуговицы на его груди.
– Он серый или синий? – спросила она.
– Серый.
Мия кивнула.
– На самом деле, цвет – это неважно, но мне просто хотелось знать.
– Я понимаю.
Она не знала, действительно ли он понимал или сказал так, потому что просто больше нечего было сказать, но, протянув руку, она расстегнула пуговицы и помогла стянуть промокшую одежду с плеч.
Вскрикнув, она поднесла руку к губам. На правом плече поверх светлой ткани рубашки выступало кровавой пятно.
– Раз уж по твоей вине мы оказались в реке, тебе придётся немного помочь мне с этой раной, – пробормотал он и, закрыв глаза, потерял сознание.
04
Вскочив на ноги, девушка засуетилась, не зная точно, что делать. Мокрые юбки липли к ногам. Казавшаяся до этого тёплой земля неприятно холодила голые ступни. Мия кинула короткий взгляд на мужчину, находящегося без сознания. На его лице застыло чуть ли не безмятежное, расслабленное выражение. Он казался совсем молодым, совсем наивным, может, и был таким когда-то до войны, что привнесла печать утраты и разочарования на это лицо.
Что ей делать? Она могла сейчас уйти, как и хотела. Продолжить свой путь в одиночестве. Но всё поменялось с той самой секунды, как он прыгнул за ней в Биг-Блэк. Нет, она не может оставить его так: беззащитного, без сознания, с безусловно огнестрельной раной на плече и наверняка намокшим оружием.
Прядь светлых волос упала ему на лоб, неприятно контрастируя с раной на виске, из которой всё ещё шла кровь.
Но это была мелочь по сравнению с тем, насколько сильно пропиталась кровью его рубашка. Купание в реке явно не пошло ему на пользу.
Мия снова опустилась на колени, откинула волосы с его лица, потрогала лоб. Жара не было. Уже обнадёживало.
Её замёрзшие пальчики коснулись пуговиц на рубашке мужчины. Девушка колебалась. Никогда прежде она не делала ничего столь вызывающего. Но ведь он сам попросил раздеть его.
«Всего лишь мундир стянуть», - уточнила она про себя и, закусив губу, прищурилась, затем расстегнула верхнюю пуговицу.
В жизни себе не позволяла глазеть на обнажённого по пояс мужчину. «Братья не в счёт», - думала Мия, пока пуговицы, выскакивали из петель, словно спелые горошины из стручка.
Она сразу же позабыла о полуобнажённых телах и о том, как это неприлично, стоило взгляду остановиться на ране. Она кровоточила. Входное отверстие от пули ещё не затянулось. Значит, ранение совсем свежее. Стоило надеяться, что пуля прошла на вылет. Удачей уже было то, что попали в плечо, а не ниже, в сердце, и уж точно не задели лёгкое. В противном случае у этого не по нормальным меркам бравого солдата просто не было бы сил кидаться за ней в воду.
Она удивилась собственному профессионализму, с которым осматривала рану, но за прошедшие с начала войны месяцы видела и не такое. Особенно с тех пор, как сражения переместились на территорию штата. Поток раненых не оскудевал, дома - её и соседские - превратились в своеобразные самодельные госпитали.