— Это уж точно, — поддерживает Виктор, — а сейчас приглашаю вас прокатиться.
И теперь уже с Веревочкиным он едет на Дмитровское шоссе, в тот магазин, где была совершена кража.
Но о магазине он думает сейчас меньше всего. Он задумал другое. По пути к магазину находится ателье № 23, где в свое время была совершена кража, оставшаяся нераскрытой. Артистически перепиленные решетки окна, портновские ножницы, которыми были выдавлены дверцы сейфов, — все это не оставляло сомнений. Действовал Веревочкин. Но с кем?
Виктор тщательно все проверил — ни Гришин, ни Балакин участвовать в этом деле не могли. Тучков тогда еще с шайкой связан не был. А между тем в налете на ателье участвовали минимум двое. Так кто же был второй?
Дело давнее. Восстановить картину оказалось невозможным. Во всяком случае, с той степенью достоверности, без которой Веревочкина не заставишь признаться.
И вот Виктор придумал ход.
Получится или не получится? Сейчас все решится. Внешне спокойный, он рассеянно смотрит в окно машины, но сам весь в напряжении.
Веревочкин погружен в свои мысли. Подняв воротник, засунув руки в карманы модного пальто, он мрачно смотрит перед собой.
О чем он думает?
О той самой веревочке, которой сколько ни виться?..
Или о бесцельности немногих прожитых лет? Или что, если б начать все сначала, он бы поступил иначе?
А быть может, он думает о том, что его ждет? О неотвратимости наказания?
О чем вообще думает преступник, когда он пойман?
Неожиданно Виктор кладет ему руку на колено и иронически смотрит в глаза.
— Глядите внимательно, Веревочкин… — И Виктор кивает в сторону мелькающих мимо машины домов.
— Чего глядеть-то, — ворчит Веревочкин.
— Как бы не пришлось разворачиваться обратно. А то здесь далеко до разворота.
В этот момент машина как раз минует ателье № 23. Накануне они дважды проехали здесь с шофером, прорепетировав сцену и рассчитав ее по секундам.
Внезапно оторванный от своих невеселых дум, Веревочкин смотрит в окно, и первое, что ему бросается в глаза, это вывеска: «Ателье № 23». Он быстро поворачивается к Виктору и встречается с его ироническим взглядом.
— Что, и это знаете? — удивленно и тоскливо спрашивает он.
— Пора бы уж привыкнуть, что мы кое-что знаем, — скрывая торжество, бросает Виктор. И, обратись к шоферу, добавляет: — Давай, Коля, заедем, пожалуй, сначала в ателье, а потом уж дальше двинем. А то возвращаться потом…
Они выходят из машины. Веревочкин жадно вдыхает холодный воздух. Неторопливо рассказывает, как было дело.
— Что ж, вы вдвоем справились? — спрашивает Виктор.
— Как вдвоем?
— Не знаю как, Гришин вот говорит, что вы вдвоем были, а я сомневаюсь.
Веревочкин морщит лоб, стараясь быстрей сориентироваться.
— Вдвоем, — наконец подтверждает он, — а чего сомневаться-то?
— Неужели один не справился бы? — Виктор, словно удивляясь такой беспомощности, оглядывает Веревочкина.
— Может, и справился бы, — осторожно отвечает Веревочкин.
Он недоумевает: почему Гришин взял на себя вину за эту кражу, коль скоро он в ней не участвовал? Ага, ясно, чтоб как-нибудь не всплыл Валерий.
— А может, вы со своей тенью работали, Веревочкин? Или себя одного за двоих считаете?
— Чего?
— Как — чего? Гришин-то не был с вами. И никак не мог быть. Уж если это нам известно, то вам-то тем более. Так что вы припомните-ка лучше, кто был.
Веревочкин некоторое время молчит, потом усмехается:
— Вы меня купили, и я вас купил. Один работал!
— И много взяли? Ведь вы тогда еще вещичками не брезговали.
— Что ни взял, все мое…
Виктор вынимает из кармана вчетверо сложенный листок.
— Так, — начинает он не спеша, — «пальто зимних — три, пальто демисезонных — четыре, костюмов — четыре, отрезов…»
Закончив читать, он поднимает на Веревочкина глаза.
— Список точный, составлен сразу же на месте, да и батюшка ваш уважаемый, который все это по вашему поручению на рынке ликвидировал, подтверждает. Одного не понимаю — как это вы в одиночку столько вещей вынесли. Ведь посмотришь на вас и не скажешь, что чемпион по штанге. — Виктор делает паузу, а потом другим, сухим, деловым тоном спрашивает: — Так кто был сообщник, Веревочкин? Кто был?
Молчание.
— Не валяйте дурака, Веревочкин, вы же сами прекрасно понимаете, что это глупо.
Веревочкин еще долго молчит, но в конце концов не выдерживает и называет своего напарника по этому делу, пятого и последнего члена шайки — Шарова. Впрочем, Валерий Шаров, как выяснилось в дальнейшем, был не пятым, а первым. Опытный рецидивист, он-то и втянул в преступление и Веревочкина, и Гришина. Вместе они начинали.