Терри стало жарко.
– Если ты в таком виде будешь прохаживаться по улицам, кто-нибудь обязательно к тебе пристанет. Тебе это очень не понравится.
– Ты думаешь?
– Я серьезно. Там кругом опасности. Так что поберегись.
– Да ты перестань беспокоиться.
– Подойди ко мне.
Фрэнки кривлялся, но сохранял дистанцию.
– Ну же, бэби. Только не говори, что разоделась для себя.
– Ты еще не помылся?
– Помоюсь потом.
– Прекрасно, вот тогда я и приду.
– Я очень устал.
– Понимаю. – Он направился из комнаты. – У тебя был трудный день. Я дам тебе немного отдохнуть.
– Я пойду приму душ.
Фрэнки остановился, улыбаясь. – Ах ты мой мальчик.
Второй раз за день Терри помылся и побрился. Он протер серьгу спиртом, расчесал волосы и накинул на себя свежее белье. Когда вышел, увидел Фрэнки на софе.
– Скажи-ка мне, – начал Терри. – На какие деньги ты это купила?
– Ты меня хорошо обеспечиваешь.
– Да, конечно. Но я прекрасно понимаю, что моих денег на это не хватило бы. Где ты их достала?
– Ты недооцениваешь себя.
– Ч-черт, Эдна?
Фрэнки молчал.
– Фрэнки, ответь, кто?
– Да никто.
– Перестань морочить мне голову. Кто платил за одежду?
– А тебе-то какая забота?
– Послушай. – Он подошел к ней вплотную. – Ты обманываешь меня. У тебя есть кто-то на стороне?
– Никого у меня нет.
– Тот, кто живет чуточку свободнее, чем Терри? Позволяет себе немножко больше?
– Кто бы это мог быть?
Терри резко рассмеялся, передразнивая ее слова. – Тот, кто не вычищает грязь каждый день, у кого водятся небольшие денежки и его немножко уважают.
– Мне не нужны деньги, Терри.
– Нет? Так какого черта я надрываю себе пуп, вкалывая днем и ночью?
– Ты несчастлив? Хочешь покинуть меня?
– Я хочу, чтобы ты не кормила меня пустыми словами, а давала кое-что еще. Твоими обещаниями я сыт по горло.
– Обещаниями? Какие обещания? Назови хоть одно.
– Ну, назовем это грезами... надеждами. – Он взглянул на нее. – Я не дурак, Фрэнки. Я понимаю, что ты мне мстишь.
– Интересно, зачем?
Он колебался, устыдившись себя. Фрэнки повторил вопрос.
– Ты мне нужна, – тихо произнес Терри, он определенно хотел другого, не только дружбы. – Не делай так, – умолял он. – Пожалуйста не делай.
– А то что? Побьешь меня, что ли? – Фрэнки подставил щеку. – Ну давай, бей.
Терри уставился на гладкую кожу, губы, длинную грациозную шею. Он с содроганием отвернулся.
– Теперь ты видишь? – усмехнулся Фрэнки. – Не так уж это сложно – вести себя прилично. Стоит приложить маленькое усилие...
Он резко сбросил туфли, стянул чулки. – Ты хочешь меня трогать? Вот здесь... разотри-ка мне ступни. А мы посмотрим, как это у тебя получается.
Пальцы ног у нее оказались холодными, Терри сразу подумал о ее сердце. Опустившись рядом на колени, он принялся растирать холодные ступни.
Ревность у Терри прошла. Он не мог себе представить Фрэнки, разгуливающую по улицам в блузе и тесной короткой юбчонке, да и вообще в чем-либо еще. Она казалась ему неотразимой, и он был совершенно уверен, что ею могут легко увлечься другие мужчины. Поэтому его не оставляло раздражение и подозрительность, а ее кокетливость только нагнетала атмосферу. Он старался забыться в работе, придумывал себе всевозможные сверхзадачи, ему редко хотелось есть. При любой возможности усердствовал в больнице за двоих, изматывал себя до предела...
Однажды Маркус вытолкал его оттуда. Это было в конце смены, на четвертые сутки двойной работы Терри. Он затащил его за мусорные баки и буквально вынудил дернуть марихуаны. Потом повел в бар, там они выпили полдюжины кружек пива. Терри впервые за несколько недель отключился, домой вернулся важный и довольный. Дверь в комнату Фрэнки была приоткрыта, он прошел мимо, остановился и вернулся назад. Было два часа ночи, она сидела за туалетным столиком – они его недавно купили – и накладывала губную помаду. Терри распахнул дверь. Вошел.
За мгновение до этого Фрэнки почувствовал, что не по силам ему эта задача – подражание, он казался себе обезличенным, опустошенным, потерявшим и дух и желание. А сейчас с появлением Терри задача стала легче, он обрел цель, как будто ему сделали вызов. Фрэнки с минуту сидел спиной, красился, наконец покончив с губами, завинтил помаду, закрыл колпачком. И взял карандаш для бровей.
– Куда это ты собираешься? – поинтересовался Терри.
– Ты забыл постучать, когда входил.
– Это моя квартира. Или ты так не считаешь?
– Не считаю.
– Сейчас два часа ночи. Для чего ты это делаешь?
– Делаю? То же, что и все женщины.
– Ты лжешь.
– Чтобы тебя правильно поняли, нужно время. Сразу не бывает.
– У тебя с кем-то свидание? – Он шагнул ближе. – Кто он?
– Ты, Терри. У меня свидание с тобой, мой единственный и ненаглядный. – Он докрасил брови, нашел длинную ленту и завязал на волосах. – Ты боишься поверить, что это так?
– Я хочу получить то, что мне принадлежит.
– Так что же принадлежит тебе? Ты сам-то знаешь?
– Ты. Я хочу тебя.
Фрэнки захлестнула волна отвращения.
– Хочу ласкать, – добавил Терри. – Целовать. Что-нибудь даже более...
Фрэнки долго колебался, потом все же протянул Терри свою негнущуюся руку. Терри принял ее нежно, наслаждаясь сначала одним прикосновением, потом склонил голову и обцеловал каждый пальчик, ладонь и запястье. Двинулся выше и, почувствовав сопротивление Фрэнки, сильно сжал руку. Он вдохнул в себя запах Фрэнки, поцеловал мягкие брюшки бицепсов. Ему хотелось большего, но внутренний голос подсказывал не жадничать. А другой голос побуждал взять то, что ему принадлежит. Наконец второй победил, и Терри рывком сдернул Фрэнки со стула к себе в объятия.
Фрэнки испуганно замер, но сопротивляться не стал. Он строгим командным тоном приказал Терри отпустить его. Тот обнимал ее все сильнее.
– Я не повторяю дважды одно и то же.
Момент неуверенности... Терри медленно разжал объятия. Руки соскользнули с ее талии. Он отступил назад.
– Ты разочаровал меня, – произнес Фрэнки, вытирая руки, будто сбрасывал с них мертвую кожу. – Я думал, тебе можно доверять.
Терри понурил голову.
– Но я оказался неправ.
– Я тебя всего лишь обнял, – оправдывался Терри. – Что? Мужчина не может обнять свою женщину?
– Мужчина должен заслужить свою женщину. Для этого мало быть хорошим несколько дней.
– Я не сделал тебе больно.
Фрэнки вспыхнул. – И уже никогда не сделаешь.
– Тот человек умер.
– Не говори мне о нем. Я бы хотел, чтобы он был жив, чтобы гулял и дышал. Я хочу, чтобы он был со мной. Я хочу, чтобы он смотрел и видел.
– Я не причиню тебе боль. Клянусь.
– Тогда кому? Кому ты причинишь боль?
– Никому.
– Пожалуйста, не надо меня недооценивать. Тебе известен ответ на этот вопрос. Так кому? Кому ты причинишь боль?
Терри в неведении покачал головой, а Фрэнки разочарованно вздохнул.
– Такой прогресс, и на тебе. Ты меня расстраиваешь.
– Извини.
– Мне лучше уйти. Уж очень тяжело тут.
– Нет. Пожалуйста. – Он запаниковал, крепко сцепил руки за спиной. – Я не трону тебя. Обещаю. Пока ты сама не скажешь. Фрэнки бросил на него печальный взгляд. – Извини.
– Тогда свяжи мне руки, если не веришь.
– Что?
– Мои руки... Свяжи их.
– Нет, я так не могу.
– Свяжи. Если иначе не получается.
– Я не знаю, как это сделать.
– Возьми в кухне веревку.
Фрэнки нахмурился. Терри увидел, как она шагнула к двери. Тогда он бросился на кухню, вытащил длинную бельевую веревку, отрезал кусок и поспешил обратно в спальню. Фрэнки взял его и, прислушиваясь к указаниям Терри, принялся связывать ему запястья. Однако веревка оказалась жесткой и сладить с ней было нелегко. Фрэнки пошел искать что-нибудь подходящее, увидел кожаный ремень в комоде, чулки, тонкий дешевый галстук. Зеркало напомнило ему о ленте на голове – шелковая, голубого цвета, как его глаза. Он выдернул ленту из волос и связал ею Терри. Крепко связал, по ходу Терри объяснил ему, как сделать хороший хирургический узел. Когда с этим наконец было покончено, Терри попробовал освободиться, дергая узел туда-сюда.