Аомине появляется из кухни с чашкой в руке. Оглядывает меня с голых ног до головы.
- Тебе кто-нибудь говорил, что в моей футболке ты выглядишь чертовски сексуально?
- Нет, - усмехаюсь я, вспоминая свой недавний разговор с сестрой.
- И правильно. – «Что?!» - А не то убил бы уже этого наглеца, - зловеще произносит Дайки, подходя ко мне поближе. Он протягивает мне горячую чашку и, пока я принюхиваюсь, становится позади меня. Его рука проникает под футболку и намеченным курсом следует от моего пупка к левой груди. «Ох, зря ты это, дорогой!»
- Что это? – спрашиваю я про зеленоватую жидкость, над которой поднимается пар.
- Это должно сбить температуру, - отвечает парень, продолжая ласкать меня одной рукой, а второй откинув на спину мои длинные волосы.
- Дайки, у тебя завтра важный матч. Если я правильно помню, перед соревнованиями сексом заниматься нельзя.
- Плевать я хотел, - отрезает Аомине и целует меня в шею, жадно и мокро. Его рука стремительно спускается к моим трусикам, и я спешу его обломать.
- У меня критические дни.
- Плевать я хотел, - повторяет Дайки прежде, чем из моей груди вырывается сладкий стон. Он настойчиво ласкает меня пару минут, и я чувствую, что не единственная в комнате очень возбуждена. – Пойду, наполню ванну, - сообщает он мне на ухо и нехотя отрывается от меня. – Выпей эту штуку. На кухне еще есть всякие таблетки. Только не задерживайся особо, - произносит он и облизывает пальцы. «Господи, да он реально – животное!» - в ужасе думаю я, однако почему-то это так же, по-животному, меня заводит.
Очнувшись, я следую на кухню, попивая прожигающую горло жидкость. Рассматриваю кучу пакетиков и упаковок, удивляясь: «Он что, всю аптеку скупил?» Замечаю болеутоляющее и закидываюсь по полной, выпиваю таблетку от простуды и еще одно жаропонижающее. И тут… В пакете явно что-то еще осталось, и я с интересом исследую его.
- Ежевика, - выдыхаю я.
Один раз. Всего один раз я упомянула, что это моя любимая ягода. Стою, хлопая глазами. Не выдержав, открываю упаковку и хватаю еще не разморозившуюся ежевичину. Жду, когда она растает на языке, прикрыв веки от удовольствия. И спешу в ванную.
Где, в море пены сидит, притомился, подперев подбородок кулаком, Аомине Дайки.
- Тебе кто-нибудь говорил, - спрашиваю я, наклоняясь к нему, - что ты – самый лучший мужчина на Земле?
Я целую его, такого милого в своем недоумении, страстно и горячо.
- Эй, - он отклоняется, обхватив двумя пальцами мой подбородок, - надо было подождать, пока оттает, - серьезно замечает парень.
- Ты лучший, - шепчу я, снова приникая к его губам.
Благо, больше никаких нотаций мне не читают – Дайки тянет снизу вверх собственную футболку, я на секунду отстраняюсь, и она летит на пол. Кажется, наличие трусиков на мне его не смущает, и он с утробным рычанием затаскивает меня в ванну. Мокрое белье липнет к телу, заводя еще сильнее, его рука опускается на мою спину, и шершавые пальцы скользят вниз. Я послушно прогибаюсь под властными движениями грубой ласки. Наши языки, кажется, живут своей жизнью, совсем не слушаясь, сплетшись в пьяном развратном танце. Сердце стучит все сильнее, распространяя по телу волны адреналина. Я резко распахиваю веки и вижу почерневшие от страсти глаза, со зрачками огромными, как у наркомана. Мне сносит крышу, хочется немедленно оседлать его и скакать, как безумной, пока не выбьюсь из сил или пока не умру от сладкой, обжигающей эйфории. Я знаю, что он знает. Знает, что я чувствую, - вижу по его горящим безумством глазам. Однако ему этого мало – он проникает под мое нижнее белье, сжимая кожу на ягодицах до синяков:
- Знаешь, что мне нравится? Неровности на твоей коже, - хрипло выдыхает он, смотря мне в глаза. «Что?!» - Шероховатости на попке, это так похоже на баскетбольный мяч.
- Извращенец, - сбившимся голосом выдаю я свой вердикт.
- А знаешь, что я больше всего люблю делать с мячом? – Я не успеваю ответить, как он сильно шлепает меня. Я вскрикиваю, ощущая, как возбуждение достигает своего предела. Он слегка сжимает кожу и снова шлепает.
- Дайки, - он довел меня до такого состояния, что я сама начинаю рычать, - я сейчас тебя изнасилую, если ничего не сделаешь!
Аомине посмеивается, довольный собой, немного отклоняется назад. Рывком сдирает вниз мое белье и таким же рывком усаживает меня на свои бедра. Дальше меня подгонять не надо – я двигаюсь так быстро, как только могу, но Дайки продолжает время от времени раздавать болезненно-сладкие шлепки. Все ощущается намного четче и ярче, - секс в критические дни, на самом деле, на порядок лучше и доводит до блаженства круче.