- Это что еще за шовинизм?
- Шовинизм тут не при чем, Айка, - он неожиданно распрямился и убрал руку. – Тебе нужен был мужчина, который будет все за тебя решать. Я это понял, когда взглянул на тебя впервые. Но ты все же отчаянно сопротивляешься, хоть тебе это и подходит. А я люблю, когда мне сопротивляются. Вот и весь расклад. Единственный, кто из нас все усложняет, это ты.
Я сидела, в шоке уставившись на этого нахального юнца, который все раскрыл и просчитал с самого начала, не зная, как теперь себя вести. У меня будто выбили почву из-под ног, лишив всей уверенности, и вот я сижу и хлопаю ресницами, как последняя дурочка. А Аомине Дайки все смотрит мне в глаза, все такой же самоуверенный и излучающий чувство силы и собственного великолепия.
- Нравлюсь или нет? – задает он мне вновь этот идиотский вопрос, кажется, уже зная ответ.
- Я… я не знаю, - не в силах выдерживать этот давящий мою волю взгляд, я отворачиваюсь.
- Ну, вот, хоть с мертвой точки сдвинулись, - Дайки грациозно, несмотря на свой рост, поднимается со стула и протягивает мне смуглую ладонь. – Пойдем. Сегодня ночуешь у меня.
Разоблачение.
Глупо. Очень глупо было предполагать, что наши отношения останутся тайной. И еще глупее было надеяться, что они останутся тайной для Макото.
До сих пор не могу забыть тот ужасный день, когда я вернулась домой после очередного свидания с Аомине, а на пороге дома сидела моя младшая сестра. Едва я подошла ближе, она выпрямилась, и тут я заметила, что в руках она что-то держит. «Фотокарточка?»
- Макото?
- Ненавижу! – вполголоса произнесла она и разорвала нашу любимую общую фотографию прямо на моих глазах.
- Макото, подожди, я все объясню...
Однако, конечно же, шансов для оправданий мне не дали, и дверь захлопнулась прямо перед моим носом. «Что делать? Что делать? Господи, что же делать? Она же убьется!»
- Макото! – я поднялась по лестнице с такой скоростью, что Дайки наверняка бы меня похвалил. Сестра еще не успела закрыть дверь, так что я успела протиснуть носок туфли в узкую щель. С трудом проникнув в комнату, я в растерянности остановилась напротив рыдающей Мако, совершенно не зная, что ей теперь говорить. – Макото, я понимаю, как это выглядит, но… Я вовсе не хотела делать тебе больно. Я не хотела… все вообще произошло против моей воли! Я, он… это сложно объяснить…
- Правда? – ядовито поинтересовалась сестра. – Против твоей воли, говоришь? А скажи мне, когда он гладил тебя по щеке в кафе, тебе было неприятно?
- …
- Когда за руку в парке держал, ты была против?
- … Мако…
- СКАЖИ МНЕ, КОГДА ВЫ ЦЕЛОВАЛИСЬ В БАРЕ, ТЕБЕ БЫЛО ПРОТИВНО ТАК ЖЕ, КАК МНЕ СЕЙЧАС?
Я даже не ожидала, что моя милая младшая сестричка может так громко кричать.
- Может, скажешь мне, что он тебя еще к чему-то принудил? – срывающимся голосом спросила Мако, и я почувствовала, как по щекам катятся слезы. «Ты ведь все равно мне не поверишь. Теперь…» - Ты же даже… не любишь баскетбол. Ты ничего о нем не знаешь. Какой у него любимый цвет? Какой размер одежды он носит? Что любит на завтрак? Какая у него любимая американская команда?..
- Прости… прости меня…
- Я ненавижу тебя, Айка! Как ты могла?!
- Прости меня. Но… Послушай, Мако, все совсем не так, как ты думаешь! Он на самом деле… меня…
- Выйди из моей комнаты! Ты мне больше не сестра.
- Макото…
- Вон.
Я вышла и тихо закрыла за собой дверь, услышав, как сестра заплакала навзрыд. Я стояла, прислонившись затылком к стене, и молча кусала мокрую соленую губу.
- Ей нужно время, - послышался мамин голос со стороны лестницы. Я вскинула голову и столкнулась взглядом с глазами женщины, повидавшей многое, однако даже в этих глазах читался немой упрек. Смахнув слезы, я подошла к ней:
- Она тебе все рассказала?
- Ей бы гордость не позволила, ты же знаешь, - она начала спускаться по лестнице, и я последовала за ней. Мы прошли на кухню, и мама налила мне успокаивающий чай. – Сегодня к ней девочки приходили. И все рассказали. Я краем уха услышала. – «Краем уха, как же!» - Я, конечно, все понимаю, - молодость, красивый молодой человек - но, Айка-чан, - она в упор взглянула на меня, и мне стало неловко, - ты могла бы ей хотя бы рассказать. Сама. И тогда бы не было сейчас всех этих проблем. – Мама покачала головой, отпивая горячий чай.
- Да, но… Ты не понимаешь!
- О, куда мне! Я же никогда не была двадцати двухлетней!
- Дело не в этом. Дело в нем. Этот парень, он просто невыносим. Я и не думала, что все так далеко зайдет. Он ведь даже… не в моем вкусе.