– Есть причина, мами, - перебила девушка, не давая Гарушь углубиться в воспоминания с причитаниями – эдак вся парная выстынет. – Я тебе все-все расскажу, только пусть сначала пэр Яценти закончит, ему наши дрязги семейные без надобности.
– Ну смотри, Ванилька, обещала! – покачала головой мами, недоверчиво щурясь на подопечную.
И не успела она закрыть за собой дверь в парную, как за спиной вновь послышались шлепки и стоны.
Переживания следовало запить. Нет, заесть тоже можно, но обидевшаяся за свои пирожки мами Гарушь, убедившись, что в кухне без нее ничего не пригорело и не убежало, раздала поварятам задания и вместо еды прихватила в парную только заветную бутылочку расаласа, загодя припрятанную среди бочонков с кальварской капустой – туда помощнички уж точно не полезут.
– «Иоланта»? – заинтересованно уставился на бутылку чародей, убиравший в саквояж свои пахучие склянки. – В Пловдиве ее почти не достать.
– Так то мне из Крогенпорта поверенный пана нашего привез, он туда об прошлом месяце по делам ездил. Вот тебе, говорит, мами, подарок за доброе твое ко мне отношение да за пирожки твои с вишней…
Повариха бросила укоризненный взгляд на Ваниллу, которая сосредоточенно рассматривала свое лицо в ручное зеркальце и на упоминание пирожков даже бровью не повела. Ну ладно же!
– Так, может, выпьете с нами, пэр чародей? – неожиданно для самой себя вдруг предложила повариха. – Уж не серчайте, что я вас чуть кипятком не ошпарила, ить не со зла!
Уговаривать не пришлось – чародей с готовностью подсел к столу, и мами Гарушь споро разлила расалас по трем рюмкам.
– Вечно ты, мами, с выводами спешишь, - Ванилла оторвалась, наконец, от зеркала и поднесла свою рюмку к губам, лукаво глядя на повариху. – Нет, чтобы о других вариантах подумать.
– Так коли ты на улице стоишь, а сверху вода льется, - знамо, дождь идет и за плащ нужно хвататься, а не о вариянтах твоих думать! – засердилась мами.
– А, может, кто помои выплескивает? – сверкнула свежеотбеленными зубами Ванилька.
– В столице, слава Вегетору, это непотребство запретили недавно, - брезгливо поморщился пэр Яценти. – Одна знатная дама, имени, само собой, назвать не могу, сначала имела несчастье свернуть во время прогулки не на ту улицу, а после – встать не под тем окном…
– Эка беда, - отмахнулась мами Гарушь, - ну плеснули обмылками, так неча ворон посреди улицы считать!
– Боюсь, там были не только обмылки, - покачал головой чародей под сдавленное хихиканье Ваниллы. – Дама сначала с месяц заказывала у меня обеззараживающие и ароматизированные ванны с самыми дорогими чинзанскими маслами, а после выставила за это все счет городскому управляющему и жалобу королю составила. Ну а тот из опасения, что теперь все начнут под чужие окна становиться, а потом казну облегчать, запретил помои выплескивать. И давно пора было!
– Что, неужто, счет такой большой вышел? – не поверила мами.
– Немаленький, – усмехнулся чародей, допивая рюмку.
Повариха тут же наполнила ее заново.
– ‘от не понимаю я этого, хоть убейте! Делов-то – воды согрел да помылся, за что деньги такие платить?
– Нашей городской водой я бы и руки после обеда мыть не советовал, – поморщился пэр Яценти, – а уж до обеда тем более. Зараза всякая плавает, да и жесткая она, кожа сохнет и стареет быстро. То ли дело вода, особой магией заряженная – для здоровья полезно, а если с заграничными маслами, то и душе приятно.
– Так вы, пэр Яценти, еще и о душе радеете? – хитро улыбаясь, спросила Ванилла.
– А как же! – допивший уже вторую рюмку чародей раскраснелся, а взгляд, хоть и горящий, казался слегка рассеянным. – Не верьте тем, кто говорит, что духовная и телесная красота не совместимы. Унылые завистники! Только в совокупности они и могут раскрыться до конца, как… как…
– Как чеснок в мясной подливе, – подсказала мами Гарушь.
– Приземленно, но по сути верно, – вздохнул чародей и потянулся за третьей рюмкой.
Ванилла зажгла от свечи папиросу и с явным наслаждением затянулась, а мами потягивала расалас и понимала еще меньше, чем с утра. Ишь, довольная девка, будто и не было вчера ничего! Или это она опять, того, с выводами поспешила? Так ведь сцену ту безобразную все видели – чего за энтими выводами ходить далеко, сами лезут, что огурцы соленые из банки. Пожалев все-таки, что не взяла ничего съестного, мами вновь наполнила рюмки.
Расалас после бани без закуски вреден. Об этом красноречиво свидетельствовал захмелевший чародей, уже минут десять как спавший, прислонившись к бревенчатой стене предбанника.