Говорят, что ценой поддержки Италии стала отмена запрета коммунистической партии и обещание провести свободные и демократические выборы под советским контролем. А если выборы окажутся недостаточно свободными и недостаточно демократическими (то есть, если коммунисты их проиграют), то Советский Союз пустит в ход большую армейскую дубину и демократизирует Италию – разумеется, «исключительно в интересах итальянского народа».
А у нас пока все тихо. Ни одного советского танка и ни одного солдата в Грасе так и не появилось. Честное слово, даже обидно. Хотелось бы хоть одним глазком посмотреть на нынешних большевиков и понять, с чем их едят. Да что там Грас или курортная Ницца – даже Тулон, где стоят на приколе остатки французского военного флота, удостоился не более чем одной советской комендантской роты. Командовавший ею капитан популярно на пальцах объяснил командующему остатками французского флота адмиралу де Лаборду и морскому префекту адмиралу Марки то, что маршал Петен добровольно отрекся от власти и коллаборационистское правительство в Виши прекратило свое функционирование. Теперь – ровно до того момента, когда путем всенародного голосования во Франции будет установлена новая Четвертая Республика и избрано ее правительство – службу французские моряки должны нести по уставу, на провокации не поддаваться, пределов базы не покидать, и в политику не вмешиваться. В случае нарушения этих простых правил все возмездие будет осуществляться исключительно с воздуха и исключительно фугасно.
Таким образом, французским адмиралам дали понять, что Советскому Союзу остатки их флота не нужны ни в каком виде, поэтому французские моряки могут не беспокоиться – не топить и не взрывать свои корабли, которые как принадлежали Франции, так и будут ей принадлежать. Конечно же, подразумевалось, что Франция эта будет исключительно советская и исключительно социалистическая. Но для настоящего француза это такие мелочи; тем более что для начала будет установлена так называемая народно-демократическая республика, без колхозов и национализаций промышленности, и только потом она естественным путем перерастет в советскую и социалистическую.
Было дело, читал я программу товарища Мориса Тореза – из чистого любопытства, чтобы узнать, к чему нам готовиться и не стоит ли бежать куда подальше – может быть, на первых порах в Италию, которую пока не трогают, ну а потом и в Америку. Прочел и понял – бежать совершенно не стоит. Ничего ужасного в этой программе не было. Ну кто в здравом уме станет возражать против восьмичасового рабочего дня или против достойной оплаты за тяжелый труд – разве что самые жадные из буржуа. По этой программе даже ваш покорный слуга, получается, настоящий пролетарий, ибо живет не за счет эксплуатации человека человеком, а с интеллектуального продукта, произведенного исключительно с помощью своей головы.
Кстати, советских солдат у нас в округе еще нет, а вот Народная гвардия, выросшая из коммунистического Сопротивления, уже имеется, хоть и в небольшом количестве. Лазурный Берег – это все же не портовый Марсель, и не переполненный фабриками Лион, а тихое курортное место, предназначенное для удовлетворения самых настоятельных жизненных потребностей представителей высших классов и таких вот работников умственного труда вроде вашего покорного слуги.
Сейчас эта Народная гвардия заменяет старую жандармерию, распущенную под предлогом сотрудничества с немцами и участия в их военных злодеяниях. Молодые люди в черных кожаных куртках и черных же беретах, вооруженные немецкими винтовками, патрулируют улицы городов и поселков, проверяют документы на вокзалах, и вообще ведут себя как представители власти. Посетили народные гвардейцы и нашу виллу, переписали всех в ней живущих, спросили, нет ли каких жалоб, и не видели ли мы в окрестностях посторонних людей. А потом вежливо и культурно откланялись.
Одним словом, все точно так же, как было у нас в России в семнадцатом году, только без присущего нашей бедной России кондового хамства. Все делается очень вежливо и с улыбками, поскольку и молодежь, составляющая большую часть этой Народной Гвардии, и командующие ими коммунистические функционеры постарше не видят в каждом встречном хорошо одетом господине или даме врага народа и буржуя с того самого революционного плаката. А все потому, что большинство народных гвардейцев, сменившись с дежурства, снимают с себя эти черные тужурки и береты и облачаются в такие же костюмы или, в случае девушек (которых тоже достаточно в Народной гвардии) – в нарядные платья, становясь неотличимыми от тех же буржуев3.