Верного защитника видела в Сталине не только церковь, но и весь народ. Любовь к Сталину, уважение к нему шли из глубины людских сердец. Вот почему невозможно вытравить имя вождя из народной памяти.
Я с особым интересом вглядываюсь сегодня в кадры старой кинохроники, относящиеся к годам царившего в стране так называемого культа личности. На демонстрациях идут молодые, весёлые, раскрепощённые люди. Чувствуется, что у этих людей есть будущее. Собственно говоря, они сами и строят его. Как бы не ёрничали хулители Сталина, жить в Советской стране становилось, действительно, лучше и веселей. Это подметил зорким писательским глазом и Анри Барбюс, по итогам своей поездки написавший книгу, с коротким названием «Сталин». У нас она была издана в 1935 году. Я уже приводил цитату из этой замечательной книги. Предложу ещё одну, где автор описывает атмосферу московских демонстраций.
Кстати, его впечатления в точности совпадают с кадрами кинохроники той поры. Если, конечно, им удаётся «проскользнуть» на теперешний телеэкран.
Вот свидетельство очевидца: «Этот многочасовой одухотворённый прибой, этот восторг, излучаемый толпами, заполнившими ряды трибун вдоль зубчатой стены Кремля, кипит водоворотом возгласов и восклицаний. У этого водоворота есть центр. Возгласы сливаются в одно имя: «Сталин! Да здравствует товарищ Сталин!». Один из стоящих на мавзолее Ленина подносит руку к козырьку… Человек этот одет в длинную военную шинель, что, впрочем, не выделяет его среди других, стоящих рядом. Он и есть центр, сердце всего того, что лучами расходится от Москвы по всему миру».
Идущие по площади шеренги представляются французскому гостю как «цепь гордых, счастливых смеющихся и светящихся лиц». У этих людей были все основания для гордости. Досрочно завершена первая пятилетка. Ликвидирована безработица, введён семичасовой рабочий день. Страна вышла на второе место в мире по машиностроению, выплавке чугуна и добыче нефти. Следом за первой последовала вторая пятилетка с её ошеломляющими цифрами. Построено ещё 4500 крупных промышленных предприятий. Именно тогда был вызван к жизни лозунг «Кадры решают всё!» Военные заводы начали выпускать танки, самолёты, другое вооружение. На селе работало 456 тысяч тракторов, 128 тысяч комбайнов, 146 тысяч автомобилей.
И всё это вопреки Сталину? Да ни одному человеку, живущему до Сталина или после него, такой масштаб был бы не под силу. Тот же Хрущёв, взявшись за дело после низвергнутого вождя, довёл страну до того, что начались перебои с хлебом. Он развалил всё, к чему прикасались его руки. Устроил управленческую чехарду, создав совнархозы, разделив обкомы партии на промышленные и сельские, нанёс сокрушительный удар по армии, устроил небывалые гонения на церковь. На хрущёвской ниве щедро всходили только ядовитые анекдоты про «дорогого Никиту Сергеевича».
Известный русский философ Александр Зиновьев, размышляя о Сталине и его времени, не исключал, «что молодёжь ещё будет когда-нибудь тосковать по сталинским временам. Народ… уже тоскует и встречает упоминание его имени аплодисментами». Вот это и пугает недругов России. Они нагромождают вокруг его имени горы фантастических небылиц. Сталин это предвидел. «Я знаю, – говорил он, – что после моей смерти на мою могилу нанесут кучу мусора, но ветер истории безжалостно развеет её».
Корр.: – Как Вы думаете, можно сказать, что ветер приступил к своей очистительной миссии?
Д.Т. Язов: – Думаю, что да. Вы помните, на телевидении затевались два проекта, весьма неоднозначно воспринятых общественностью. В первом пытались определить имя России, второй должен был дать ответ, чьё же имя ассоциируется с победой. Показательно, что этот последний конкурс проходил в преддверии нашей Великой Победы, да и итоги его планировалось подвести к 9 мая. Проводилось интернет-голосование. Заметьте, люди старшего поколения, которых скопом зачисляют в сталинисты, компьютерами не пользуются, за небольшим исключением. Стало быть, судьба проекта и двух славных имён зависели в основном от активности молодёжи. И она сказала своё слово.