– Good morning! – поприветствовал он абонента. Васо поморщился. Американец говорил со своим шефом, находящимся в Америке.
Некоторое время Васо размышлял над услышанным. Постепенно он пришел к выводу, что его заокеанский куратор прав. Ведь и ему, Васо, свидетели не нужны. В свое время он не оставил в живых очевидца своих грязных дел, а здесь три десятка совершенно разных людей. Постепенно он успокоился. Мысли вновь приобрели ясность, а Васо ощутил себя очень значимой для Грузии фигурой.
– Только что мой шеф сообщил, что русские танки двинулись к границе, – голос бесшумно подошедшего Дэви заставил вздрогнуть.
– Вы думаете, они решатся перейти ее? – ужаснулся Васо, вернувшись в действительность. Он вдруг снова почувствовал страх.
Между тем, словно почувствовав это, американец прошел мимо и встал, делая вид, будто смотрит на горящий город. Васо попытался угадать, заметил его состояние куратор или нет. Ему вдруг показалось, что Дэви хотел еще что-то сказать, даже открыл рот, но сдержался, чтобы не оскорбить Васо. Сухощавый, с прилизанными русыми волосами очкарик, появился здесь четыре дня назад. Он посетил секретный лагерь на севере республики, где на протяжении месяца Васо не покладая рук тренировал так называемый взвод «Дельта». Взвод был сформирован из добровольцев со славянской наружностью. В случае вторжения русских они будут создавать облик агрессора. Под видом солдат Российской армии врываться в села, убивать мирных граждан, представителей власти, заниматься мародерством и прилюдно насиловать грузинских женщин. Кроме последнего, отработали все вопросы. Вне зависимости от того, как будет развиваться ситуация, из приграничной с Осетией полосы, под видом беженцев, стали вывозить тех, кого нельзя трогать. Родственников знаменитостей, бизнесменов, политиков. Но были и такие, кто должен был подвергнуться насилию в первую очередь. Адреса этих людей Васо помнил наизусть. Племянница известного артиста, дочь кинодраматурга, жена популярного певца… Их родственники очень ценятся в России и пользуются огромным авторитетом. Их возмущение будет замечено не только в самой России – этой ненавистной стране, но и на Западе.
Васо гордился своей работой и очень ее любил. О нем знал президент и отмечал его заслуги в секретных приказах. В разведывательное управление Васо пришел сравнительно недавно. До этого он служил в мотопехотной бригаде. Его батальон нес службу на границе с Осетией. Но однажды на заставе, доведенный бездельем до отупения солдат застрелил в пылу ссоры своего товарища. Лейтенант Нателашвили не долго думал, как не только замять дело, но и обернуть это событие в свою пользу. На заставе, кроме него и убийцы, больше никого не было. Четверо солдат отпросились до вечера в соседнее село. Тогда Васо придумал, как не только избежать взыскания, но и извлечь из этого выгоду, представив все как нападение неизвестных со стороны осетинского села. Естественно, его подчиненный не жаждал попасть в тюрьму или пообщаться с родственниками убитого им сослуживца, а потому ухватился за предложенную Васо идею как утопающий за соломинку. После чего Васо из автомата расстрелял небольшое, приспособленное под казарму помещение, а в заключение с помощью солдата прострелил себе ногу. Причем проявил при этом незаурядные изобретательские способности. Чтобы наверняка не повредить кость, он спрятался за бетонной стеной укрытия для БТР, и из-за этой стены выставил только часть бедра, в которое его подельник со ста шагов попал лишь с шестой попытки. После этого с чистой совестью они вдвоем открыли огонь по расположенному вблизи осетинскому селу. В результате решительных мер к моменту прибытия усиления и представителей ОБСЕ, «атака сепаратистов» была отбита. Поразмыслив, Васо спустя неделю по такому же сценарию избавился и от основного свидетеля этого дела, вновь преподнеся это так, как хотело бы видеть руководство. Дело было поздним вечером. Дождавшись, когда Васо выйдет на улицу, его подельник стал требовать отпуск. Причем посмел недвусмысленно намекнуть, что ему не составит труда подставить командира. Он легко сможет убедить кого угодно, что именно Нателашвили застрелил своего подчиненного, а потом склонил его к обману путем угроз. От такой наглости у Васо даже закружилась голова. Он не помнил, как схватил мерзавца за воротник и приложил затылком к корпусу бронетранспортера. Когда Васо опомнился, солдат был мертв. Стрелять в него он не стал. По меньшей мере это было бы глупо. К этому времени у них было проведено перевооружение и вместо распространенных среди сепаратистов «Калашниковых» они получили капризные «М-16». Но Васо и на это раз сообразил, как выйти сухим из воды. Он открыл пальбу по якобы убегающим с блокпоста осетинам, которые пытались похитить его подчиненного. Васо появился в тот момент, когда драка была в самом разгаре. Его выстрелы отпугнули бандитов, но не спасли жизнь герою. В результате потасовки тот получил травму, несовместимую с жизнью. Однако приехавшие на этот раз представители разных комиссий отнеслись к происшедшему настороженно. Поэтому, когда Нателашвили пригласили для беседы в Тбилиси, он всерьез задумался о побеге. Как выяснилось, «комбинатор» не зря беспокоился. Представитель Департамента военной контрразведки без обиняков объявил ему, что о его художествах уже знают все, кому положено. Попытка возмутиться по поводу предъявленных обвинений вызвала смех. В конце концов Васо было предложено использовать его талант провокатора в масштабах всей страны. Так он оказался в секретном отделе разведывательного управления Грузии. После этого – полгода обучения на Украине и первая командировка в Штаты, где с ним в течение пяти месяцев работали лучшие инструкторы ЦРУ. В результате, вернувшись на родину, Васо вдруг ощутил себя разведчиком, причем больше американским, нежели грузинским. Все управление было своеобразным филиалом ЦРУ. У них в отделе постоянно сидело с десяток разного рода консультантов. Это при том, что начальник не начинал совещания без спущенных из-за океана задач. Были сотрудники, которых это злило. Они в открытую говорили, что чувствуют себя марионетками. Но это единицы. С ними быстро расставались. Причем так, что у других начисто отпадала охота обсуждать политику грузинского руководства.