— Не злоупотребляйте работой, — предупреждал на последнем осмотре Михаил Светозарович.
— Да захочется же иногда и газету почитать, и телепередачи посмотреть, — хлопотал больной. — Или нельзя? А играть на музыкальных инструментах можно? И писать?
— Все можно, только читать и писать — ограниченно, не больше двух часов в день и то с перерывами на отдых. А телевизор смотрите хоть часами. Но как? Например, идет кино. Вы посмотрите его минут десять, познакомьтесь с основными героями, а потом просто слушайте, посматривая на экран лишь изредка, когда появляются новые голоса или происходят какие-то события. Суть фильма вы поймете, актеров увидите, а большего вам и не надо.
— Да телевизором я уже привык без глаз пользоваться, а вот работать… Я так соскучился по своей работе!
— Найдете помощников, приспособитесь, — сказал врач. — Ну и к нам иногда наведывайтесь, желательно ежегодно проходить оздоровительное лечение. Удачи вам!
В этот же день Татьяна и Игорь Свиридович по дороге из больницы домой отвезли Олега Владимировича на его новое жилище и распрощались с ним.
— Спасибо, Таня, — благодарил он при расставании. — Ты очень помогла мне, поддержала в решающее время. Я успел и отдохнуть, так как один больной — это не работа; и устроить свои проблемы, и даже приработать.
Конечно, Татьяна была не из тех, кто использует других за свою улыбку, — она оплатила уход за Игорем Свиридовичем. Теперь Олег нашел работу и оставался в Москве, чтобы больше не иметь хлопот с наличием или отсутствием гражданства и не подставлять под риск тех, кто помогал ему одолевать эти трудности.
— Передавай привет Синельниково и его жителям. Там живут замечательные люди!
— Еще будем видеться, Олег, — сказала Татьяна. — Я часто буду наведываться в Москву, чаще, чем ты думаешь. Поэтому без лишней стыдливости всегда сообщай мне координаты своего пребывания. Я когда-то расскажу тебе, дружище, как беспредельно много ты для меня сделал, и я еще не сполна тебя отблагодарила. С приятностью остаюсь твоей должницей.
— Привет Григорию, он у тебя замечательный мужик, просто находка.
Москва, разворачивающаяся перед Игорем Свиридовичем за окнами такси, отличалась от той, которую он знал в советские времена, как знал ее тогда каждый обычный человек. Это была любимая столица большого государства, а теперь походила на Вавилон, где каждый живет сам по себе, стараясь как можно больше от нее оторвать. Радость и печаль владели им: много произошло изменений, и не все они лучшего свойства. но ведь мы выстояли! Так вот ради чего он рисковал, за что воевал, что отстаивал, чему отдал часть здоровья — чтобы эти здания оставались стоять и чтобы люди ходили и говорили здесь на нашем родном языке. И плен его и мыканье, оказывается, нужны были для того, чтобы окреп в нем гражданин, чтобы накопилась в нем злость и ненависть к врагам, чтобы на далеких рубежах Родины в беспощадных битвах за нее он сумел выполнить страшную и тяжелую работу, предназначенную судьбой. Игорь Свиридович погрузился в свое несчастное прошлое, которое только четче и значимее обрисовывалось на фоне сегодняшнего дня.
А Татьяна сидела рядом тише мыши — не мешала своему подопечному возвращаться в оставленный когда-то мир. Ее беспокоили совсем другие мысли и хлопоты, и связаны они были с их счастливым будущим.
Машина пересекла Садовое Кольцо, нырнула в плетение старинных улиц, в конце концов выехала на центральный проспект.
— Улица Горького, — понял Игорь Свиридович, где они находятся. — Мы едем на Курский вокзал, домой?
— Теперь это улица Тверская, — объяснила Татьяна. — Правильно, мы едем домой, но не на вокзал.
И вот промелькнул кинотеатр на Пушкинской площади, машина прошла мимо Манежа, возвратила направо, пересекла кварталы, где каждая пядь является историей, выехала на Набережную, и скоро за окном показались купола церквей Кремля и Красной площади. Немного уставшие разнообразием впечатлений глаза Игоря Свиридовича не все схватывали, и он незаметно прикрыл веки. Татьяна не должна была заметить, что он отдыхает, ведь она старалась сделать ему приятное.
В конце концов небольшая прогулка по Москве закончилась, они вернулись назад, еще раз прокатились по Набережной, кажется, проехали вблизи Арбата, снова переехали Садовое Кольцо и остановились на Кудринской площади возле очень красивого дома — одного из семи знаменитых высоток, построенных во времена Сталина для передовиков производства и правящей элиты.