- Все, не плачь, - говорила мама. - Встань и вызови милицию.
Меня как будто ударило током.
“Милицию... Что теперь будет? Я же убила человека! Меня будут судить! Я всю молодость просижу в тюрьме! Все в городе будут косо смотреть на меня. Тыкать пальцем. Называть убийцей.”
Но часть моей уже черной души успокоилась, как будто тяжелый груз упал с плеч.
- Все кончено, – прошептала я.
- Дочь! –Мама потрясла меня за плечи, чтобы я наконец пришла в себя. - Тебе нужно сходить в ванную, умыться и переодеться. Надень что-то чистое. А потом вызови милицию. Слышишь?
- Нет, мам. Я совершила преступление, и я понесу наказание... Это ты должна позвонить в милицию.
- Не говори глупости! Ты хочешь себе жизнь сломать? Тебя потом никто учиться не примет! На работу не возьмут! – Мама смотрела мне в глаза. Казалось, что в эту минуту мы были одни. Я отрицательно покачала головой. Мама нахмурила брови и произнесла: - Встань! Иди в ванную, приведи себя в порядок и вызови милицию!
Я вздрогнула от ее грозного тона. Послушно встала и направилась в ванную комнату.
Мама подошла к отцу и приложила два пальца к шее. Пульса не было. От такого количество ударов никто бы не выжил.
Меня все еще трясло. Я до конца не верила, что сотворила это. Дрожащими руками умыла лицо и протерла волосы. Затем сняла верхнюю одежду. В это время в ванную вошла мама. Она забрала испачканные кровью штаны и кофту и вышла с ними на улицу. В ее руках я заметила коробок спичек.
Я смотрела на свое отражение в зеркале. Все было как в тумане. Я чувствовала себя пьяной. Голова болела.
“Что же я наделала? Что теперь будет? Как я могла это сделать?”
В дверь постучали.
- Вероника, мама сказала принести тебе чистые вещи. Я оставлю их под дверью, - заплаканным голосом произнёс брат.
- Хорошо, - это все, что я смогла сказать. Затем повисла глухая тишина. Я слышала стук своего сердца и как дышит за дверью брат.
- Ника, ты не виновата, – произнёс брат.
От этих слов я снова расплакалась. Прижалась спиной к стене и опустилась на корточки.
“Господи, что я наделала?”
В эти минуты я чувствовала себя преступником, который заслуживает такой же участи. Дверь в ванную открылась.
- Одевайся. Я вызвала милицию, - раздался голос мамы.
Она ушла, оставляя за собой запах бензина и горелой одежды. Я вытерла слезы, открыла дверь и подняла с пола чистую кофту и штаны. Переодевшись, вышла в коридор. Приблизившись к месту убийства, я снова разревелась. Мне было больно от мысли, что я в ярости убила папу. Все-таки каким бы плохим он ни был, но он мой отец.
В моей памяти промелькнуло единственное приятное воспоминание. Как я маленькая сижу в машине у папы на коленях, и он разрешает мне порулить. Тогда я чувствовала себя счастливым ребёнком.
Я подняла глаза и посмотрела на потолок. Мысленно пыталась просверлить его взглядом, чтобы увидеть небо и в бесконечной темноте найти Создателя.
“Этого ли Ты хотел?” - подумала я.
Я отошла в сторону, чтобы не видеть тело отца. Мой брат тихо сидел в соседней комнате.
Мне было так жаль этого мальчика. Он еще совсем ребенок, а уже сколько всего пережил... Я почувствовала себя виноватой перед ним. Ощущала как лицо опухало от слез, которые было невозможно остановить. Я направилась в мамину комнату, где находился брат. Немного боязно, опустилась перед ним на корточки.
К моему удивлению, он без малейшего страха прижался ко мне. И прошептал:
- Все закончилось?
- Да, Мишка. Все закончилось. Правда, не так как мы этого хотели...
Раздался стук во входную дверь. В дом зашли два милиционера. Уверенной походкой они прошлись в конец коридора.
- Это вы его так? – услышала я голос одного из милиционеров.
- Да, – хриплым голосом ответила мама. – Я не хотела. Я защищалась, - мама заплакала.
Я и брат сидели, обнявшись, и наблюдали в окно, как из только что подъехавшей машины скорой помощи выбегает фельдшер и наплавляется к нам. Женщина лет пятидесяти в красной медицинской униформе с завязанными в хвостик светлыми волосами скрылась в темноте, а затем быстро появилась на месте преступления.
“Мою маму сейчас арестуют, а что будет с нами? – подумала я. - Я ведь еще несовершеннолетняя, а значит, по закону не смогу усыновить Мишу. Нас отправят в детдом, или усыновит тетя. Но у нее своих проблем хватает. Нет, я не могу так ...”
Я вскочила и направилась в комнату, где все произошло.
- Это не мама убила отца. – Я смотрела на милиционеров, которые что-то записывали в бумагах.
- Вероника! - Мама грозно посмотрела на меня.
- Мама меня защищает. Это я убила его. Отец душил маму. Я не могла на это смотреть. Все было как в тумане... Я не понимала, что делаю. – Я тряслась от страха. Теперь я буду в числе убийц. На моей жизни можно ставить крест. Никакого университета и никакой работы журналистом. Единственное, что произнес один из милиционеров, посмотрев на меня: