С нотариусом, кстати, у них тоже промашка вышла. Уж не знаю, почему она решила, что сей мужчина пойдет ради нее на должностное преступление, но тому, похоже, доходов хватало и сделку которая «воняла», он оформлять не согласился. Ведь эта прохиндейка требовала даже не завещание, а дарственную! Почему не поискала другого нотариуса, более сговорчивого, я тоже не знаю, но официальных лиц в палате больше не наблюдалось. Теперь она просила меня написать завещание от руки, зачем — без понятия, но наверное не просто так.
Теперь, всплывая из беспамятства, я с завидным постоянством видела перед собой лист бумаги и ручку, а настойчивый и вкрадчивый шепот все твердил и твердил: «Напиши, ты ведь сама этого хочешь! Напиши, успокой свою душу, ты ведь должна позаботиться о Лёшеньке? Напиши...»
Даже не болезнь и близость конца, а тот ее срыв, открыл мне глаза на тех, кто меня окружал, кого я, круглая сирота, выросшая в детском доме, почему-то решила считать своей семьей. До того, как мой мозг стал плавиться от обезболивающих, он беспощадно проанализировал то, чего раньше я замечать не хотела и вынес свой вердикт: ты, Майя Ивановна, просто дура! Тащила на закорках хитрожопую лентяйку и нахлебницу, которая и сына своего той же науке обучала, и радовалась, что есть кого тащить!
С этим осознанием пришло и упрямое желание, хоть от моей смерти не дать поживиться этой гиене и я упрямо отталкивала протянутый лист, находя удовольствие от злорадной мысли: «Хрен вам!» Хотя на последних днях уже не всегда толком и понимала, почему меня радует этот самый «хрен»!
Да, вот как оно бывает: прожила жизнь, а кроме лжи, неблагодарности и злобы в свой адрес и вспомнить-то нечего. И ладно бы я ждала благодарности за то, что делала для людей, так ведь нет, не ради какой-то отдачи старалась! Просто сама «хлебнув лиха», хотела чтобы его другим перепало поменьше! «Спасибо» не ждала, но и злобы в свой адрес за сделанное не ожидала! Недаром нас, детдомовских, считают плохо адаптированными, ох не даром. Хотя-я..? Может это я просто пытаюсь оправдать собственную глупость и доверчивость? Ведь как же обидно-то!
Да еще эти поговорки, которых я наслушалась вволю и которые продолжали доставать меня даже сквозь беспамятство: «Ни одно доброе дело не остается безнаказанным», «Не делай добра — не получишь зла!», - шептали мне бесплотные голоса. Как же тяжело умирать с таким грузом!
«Господи! Господи! Ну неужели были правы те, кто твердил мне эти мерзкие поговорки?! Неужели расплата за добро всегда боль от предательства и сердечные муки? Я ведь на пороге вечности, что же так и уйду в раскаянии за свои добрые поступки?! Не хочу! Не попусти, Господи!» - взмолилась я мысленно и обрадовалась, что у меня хватило времени на эту молитву между двумя приступами беспамятства и сил, чтобы связно изложить свою мысль. Лекарства, которыми меня накачивали, обычно не давали мне ни того, ни другого...
Глава 1. Попала?! Вот так попа-а-ла!
Я очнулась как-то внезапно и сразу: не было обычной дурноты и как будто расфокусированного сознания. Раз и все — в голове легко аж до звона и помню все в деталях! Да, в деталях, чтоб их... Захотелось выругаться в голос, ведь я опять очнулась! Я опять жива! Но вспомнив про систему искусственной вентиляции легких, а значит и про ненавистную трубку у себя в горле, ругаться я передумала и, как выяснилось, очень кстати, так как рот оказался совершенно свободен! Однако обрадоваться помешал скепсис.
«Вынули? Это с чего бы? Неужели все же решили отпустить? Возможно кто-то вмешался? Ведь приятельница Ирины вряд ли бы меня пожалела, а той моя смерть невыгодна. Как, впрочем, и выздоровление...» - на этом мои мысли приняли другое направление, так как я наконец обратила внимание на невнятное бормотание у меня в изголовье внезапно перешедшее в протяжные и звучные слова:
- Алигэт... Инсайя... - донеслись до меня будто два музыкальных аккорда. - Все! Закончил!
А затем заговорил другой голос, не такой красивый, но явно более молодой:
- Послушай, Има'дус, ну зачем тебе это? Девочка и так намучилась, а ты ей и после смерти покоя не даешь!
- Отстань! Я хочу знать, кто достал ей этот яд! Ты что, не понимаешь? Он не различим большинством действующих сейчас магических артефактов! Защититься смогут только самые сильные маги, да еще два-три лорда из человеческой знати. Сегодня его приняла она, а кому его подсыплют завтра?! Да и насколько добровольно выпила его Риэль?