— Ритка не опасна! Это с ней произошла беда, а все относятся так, словно она сама маньячка какая-то! — бурно защищала Галка подругу.
— А ты не забыла, что у нее проблемы не только с психикой? — обернулся к ней Федор. — У нее еще и физические повреждения, разве не ты говорила, что она так слаба, что еле ходит?
— Что же нам делать? — Галка снова начала искать опору.
Ирина не принимала участия в споре, мыслями она ушла глубоко в себя, смотрела на работающие дворники и не реагировала на друзей, словно происходящее ее больше не касалось.
— Поехали отсюда! — скомандовал Федор.
* * *
Персонал отделения гинекологии собрался на экстренное совещание в кабинете заведующей Тиховой Татьяны Петровны. Испуганные медсестры, озабоченные врачи угрюмо выслушивали, что все они оказались ротозеями и растяпами, халатно относящимися к своим прямым обязанностям — халтурщиками от медицины.
Попробуй возрази! Несмотря на свою интеллигентную внешность и ангельское терпение Тихова умела быть жесткой и могла устроить такой разнос, рядом с которым вызов к главному врачу клиники показался бы пустяком и мелочью. Персонал вынужден был согласиться с заведующей: никто за столько времени не заметил, что больная Шмелева находится в агрессивно-психотическом состоянии, никто не отнесся к ней с должным вниманием. Спокойной работы теперь ждать не придется: за такое по головке не погладят, каждому, кто обслуживал триста восьмую палату предстоят крупные разборки, допросы, следствие! Полиция не спустит с рук так просто убийство своего сотрудника. Всему медперсоналу долго предстоит доказывать, что они не стадо баранов, не караван верблюдов.
Закончив разбор полетов, Тихова ушла оправдываться перед главным врачом клиники, но другие врачи и медсестры отделения не торопился расходиться по рабочим местам — все были потрясены чрезвычайным происшествием, произошедшем в триста восьмой палате.
— Интересно, как мы должны были заметить, что у Шмелевой психоз?
— Она и из палаты-то никуда не выходила, только в туалет и все, тихо лежала все время! Никто из пациентов не жаловался на нее. Это уж в последние три или четыре дня от еды стала отказываться.
— Ну, вообще-то, она и раньше общаться ни с кем не хотела, и с соседками по палате не разговаривала.
— Мне, лично, некогда следить, кто из больных сколько съел — тут что, детский сад что ли?! Тихова сама прошляпила, а все кругом виноваты!
— А вот мне девочку жалко! Над ней так поиздевались, а никто не назначил ей психолога сразу, в первый день!
— А я о чем?! Тихова облажалась, а мы все виноваты! Мы — обслуживающий персонал: что сказали, то и делаем!
— Вы, Елена Николаевна, еще не поняли? Из обслуживающего персонала обычно и выбирают виновного! Тихова выйдет сухая из воды, у нее кругом знакомые и друзья…
— И любовники!
— Может, и любовники, Вам лучше знать, а только я вот уверена, что Татьяна Петровна, как работала, так и будет работать, а вот нас много чего ждет! Хорошо, если просто лишат премии или зарплаты, а могут лишить сертификатов за несоответствие профессии.
— С чего бы это?!
— С того! Не Тихову же наказывать! На Вас, что, не было ни одной жалобы?
— На меня одну, что ли жаловались?
— То есть, Вы признаете, что жалобы от больных были? Плохо поставили капельницу, грубите, опаздываете на смену — вот все и припомнят, поднимут все объяснительные, не сомневайтесь!
— Ну ничего себе! Выходит, если была моя смена — то я одна и виновата?!
— Наталья, перестань нагнетать обстановку и так все на взводе, сейчас еще полиция приедет, — устало остановила перепалку пожилая докторша. — Да, и мне странно: откуда внезапно взялось такое буйное помешательство?!.. Она же еле ходила, как она, в таком состоянии смогла справиться со здоровым мужиком?!
— Запасные резервы организма, проявляются в состоянии аффекта!
— У нее уже два дня назад началось, когда она сказала про монстра.
— Что? Что она сказала?
— Что внутри нее сидит монстр и мучает ее! Кстати, я все в истории записала, лечащему врачу сообщила, не знаю, какие ко мне претензии!
— Ужас!
— Так, дамы, вон полицейская машина приехала — давайте все по своим местам! Не стоять, не обсуждать, а работать! Кроме Шмелевой у нас еще много других пациентов…
* * *
Домой завалились всей гурьбой. Зейнвейлла сразу же скрылся в кухне — как же, чуть не пропустил обед! Женька обнимал Иру, которая совсем была на себя не похожа — того и гляди отправится вслед за Ритой в третий корпус.