— А-а-а! — в испуге она оглушительно завизжала и, ее тут же подхватил мягкий и теплый вихревой поток, стремительно поднял и бережно поставил на ноги.
Она снова стояла в собственной прихожей, широко раскинув руки, ухватившись за Федора или… Насчет него у Галки появились ужасные подозрения, а он наблюдал за ней сосредоточенно, словно его будущая судьба зависела от того, найдет ли его Галка с закрытыми глазами среди моря бушующих Дорог или нет.
Невозмутимый Зейнвейлла держал в руках здоровенную миску с салатом из питательных морепродуктов и жевал. Изо рта у него торчали листики петрушки и хвост длинного лангустина.
— Кого увидела?! — рявкнул Федор. — Ну?!
Галка дергалась в его руках, вырывалась и глазами просила помощи у Зейнвейллы, слова не выговаривались. Зейнвейлла меланхолично повернулся к ней спиной, встряхнув копной внезапно засверкавших волос, у него еще оставалось полкастрюли салата — ему было не до глупых девчонок.
— Там!.. Там!.. — язык девушки отказывался произносить явный бред. — Дракон!
— Как?! — изумленный Зейнвейлла развернулся вместе с кастрюлей и возмущенно посмотрел на Галку. Рука с полной ложкой салата застыла у рта. — Один дракон?!
— Галка, — укорил ее Федор. — Как ты могла его не заметить? Сконцентрируйся! Соберись и посмотри еще раз!
— Я бо-о-ю-юсь! — девушка замотала головой и снова попыталась вырваться, но руки ее… родственника?.. держали крепко.
— Соберись! — прикрикнул Федор. — От тебя зависит, спасем мы твою подругу или нет!
— Я боюсь! — заорала Галка.
Для верности, она вытаращила глаза, вместо того, чтобы закрыть. Федор перестал ее трясти.
— Тогда я тебя сожру, — выдохнул он прямо ей в лицо. — По крайней мере, хоть наемся за эту неделю!
Темно-карие глаза парня вспыхнули зеленым цветом, а вертикальный зрачок кровожадно рассматривал Галку, не мигая, прикидывал: сразу целиком проглотить или откусывать мелкими кусочками, чтобы легче было переваривать. Галка глубоко вдохнула, как перед прыжком в воду и зажмурилась, замахала руками, разгоняя темный туман перед собой, все свое внимание направляя туда, за нестойкую завесу. Услужливый теплый вихрь снова вынес ее на Перепутье.
Сверкающие плоскости Путей стелились ей под ноги и терлись, мягкими поверхностями, словно котята, подталкивали ее ступить на них, предлагали домчать, куда она только пожелает, в сплошной черноте вдруг раскрывались ослепительные проемы в бездонные тоннели — мгновенные Переходы в пространстве. Дороги готовы были полностью ей подчиниться, завораживали, приглашали плюнуть на все и ступить в неизведанный мир, заманивали яркими огнями, обещали, что дух захватит, и невозможно было устоять!
Галка забыла обо всем на свете, прислушиваясь к волшебной музыке Дорог, и уже готова была ступить на самую близкую ленту, кокетливо подмигивающую ей огнями, но путь загородили рассерженные зеленые глаза дракона с вертикальными зрачками. Галка побарахталась в их яркой зелени и увидела, как кокетливая Дорога превратилась в трухлявый мост, а на другой стороне недовольно и злобно поджимали губы странные существа, одновременно похожие на людей и на их уродливые карикатуры — одни из множества Паразитов. Девушка испуганно метнулась в сторону. Однако, Дороги могут быть и опасными, и как же их распознать?
— Для этого у тебя есть я.
Дракон был невероятно красив! Золотистое туловище крепко стояло на четырех ногах, костистый гребень проходил по всему телу, кроме небольшой выемки у основания шеи, словно предусмотренной для наездника, сложенные бархатные крылья возвышались над гребнем и подрагивали от волнения или нетерпения над спиной дракона. Его голова, плоская, как у ящерицы, была украшена короной из костяных пластин, ноздри с шумом выпускали горячий пар вместе с золотыми искорками.
— Я Армилиос — золотистый Дракон из Поднебесной Долины. Вот мы и встретились, наездница, Находящая Путь во Тьме, Навигатор, одна из моего народа!
Потрясенная такими словами, Галка готова была разжать руки и свалиться прямо ему под лапы, но сбоку к ней приближался ангел, окруженный ослепительным белым светом. По сути, к Галке приблизился сферический сгусток чистой энергии света, но внутри различался силуэт — очертания человеческого тела, впрочем, четче разглядеть было невозможно