…К парому, как и ожидалось, подъехали на рассвете. Берег был пуст. И на пароме — никого. Чертыхнулся. Потом успокоился. Я все-таки здесь вырос. Я знаю привычки грузин. Паромщик не мог жить далеко. Грузин-паромщик не будет терзать себя ожиданием на пароме клиента. Ночью? В одиночестве? На холоде? Я вас умоляю!
Я огляделся. Даже не сомневался. В метрах пятидесяти заметил небольшой домик. Скорее, сарай или, как здесь называют, балаган. Наверняка, не настоящий его дом. Типа заимки лесника в тайге. Чтобы переночевать. Подъехал к сараю. Церемониться не стал. И крикнул громко, и постучал в дверь настойчиво. Внутри балагана раздалось кряхтение. Паромщик встал с теплой постели, подошел к двери, открыл её. Конечно, был недоволен.
У меня не было времени на политесы. Я кинул ему монету, номинал которой заставил его тут же взбодриться и действовать быстро.
Вернулись к парому. Он помог мне с запасными лошадьми. Завел их на, к удивлению, крепкий и добротный помост. Крепко привязал. Конечно, косился на меня. На Спенсера. Но молчал. И страха в его взгляде не было. И на том спасибо!
Поплыли.
— Вани далеко, батоно? — тут уж я, наконец, проявил должную вежливость.
— Меньше часа.
— Знаете Вано Саларидзе?
— Это сосланный, что ли? — паромщик усмехнулся.
— Да. Из Тифлиса.
— Он! — паромщик был уверен. — Значит, вы к нему?
— Да. Знаете, где живёт?
— Конечно!
Паромщик буквально по метру описал мой путь с момента, когда мы сойдём с парома до ворот дома Вано. Я поблагодарил его за такой подробный и точный «навигатор».
— Сами откуда? — не выдержал он.
— Я дам тебе еще столько же, — улыбнулся я, — если ты…
— Я никого не видел. Вас не перевозил! — паромщик был сообразительным.
Я внимательно посмотрел на него.
— Клянусь мамой!
Этого было достаточно. Если грузин клянётся мамой, будьте уверены, слово сдержит!
Паром причалил. Паромщик опять помог мне. Я выполнил обещание. Заплатил ему.
— Ты же не грузин? — опять он не удержался, когда мы стали прощаться.
— Нет. Грек.
— Откуда язык так хорошо знаешь?
Я подумал, что могу себе позволить похулиганить, памятуя о его клятве.
— Родился и вырос в Тифлисе. В «Африке». Знаешь такой район?
— Африка? — наверное, паромщик, вообще впервые слышал такое название.
— Не забивайте себе голову, батоно! Большое спасибо! Да хранит вас Бог!
— Как тебя зовут, скажи хотя бы?
— Коста.
— И тебя храни Бог, Коста! Заходи еще. Всегда переправлю. Меня Шота зовут. Если не я, то мой сменщик — Давид.
— Даст Бог, обязательно! Всего доброго!
Я решил поторопиться. Не хотел, чтобы наш «торжественный» въезд увидело много людей. Шота, дай Бог ему здоровья, маршрут указал идеально.
Я встал перед указанным домом. Спрыгнул с коня. Подошёл к воротам. Не удержался и перекрестился. Потом громко постучал.
Глава 22
Еврейский пенициллин
Ворота распахнулись. Мужчина средних лет, открывший их, тут же вздрогнул. Не мудрено. Думаю, что, если бы я сейчас увидел себя в зеркале, тоже отшатнулся. Новые черкески придали нам вид благородных господ, но лишь отчасти. Печать перенесенных испытаний так просто не убрать. Окровавленные бинты на руках никак не спрятать!
Я сразу его успокоил вежливым приветствием. Говорил как можно мягче. Мужчина сообщил, что Вано его хозяин и что сейчас позовет его. Предложил въехать во двор. Я решил успокоить его окончательно. Сказал, что подожду здесь.
Слуга побежал в дом. Через мгновение на пороге показались уже трое мужчин. Один из них — слуга, открывший мне ворота. Очевидно, что кто-то из двух пока незнакомых мне был Вано. Все трое быстрым шагом приближались ко мне. Были в недоумении. Ясно читалась тревога в их лицах. Наверное, боялись дурных вестей.
— Здравствуйте! — я чуть склонил голову.
— Здравствуйте! — ответил тот, кто шёл впереди.
— Вы Вано Саларидзе? — спросил я.
— Да.
— Простите, что так рано беспокою. Я хотел передать вам привет от вашего брата Георгия из Константинополя!
— Вах!
Дальнейшее происходило на бешеных скоростях. Я ждал и был готов к этому, зная нравы и традиции Грузии.
— Вах! Дорогой! — Вано тут же обнял меня. — Это наш с Георгием двоюродный брат — Малхаз!
Меня уже обнимал Малхаз.
— Баадур, ты чего встал⁈ — Вано «растолках» слугу, который засмотрелся на наши обнимашки. — Быстро всех зови. Столы накрывайте. Лошадей прими… Проходи, дорогой гость. Как тебя зовут, родной?