-Ну, всё-таки к цене это имеет какое отношение?
-Прямое. Я не случайно сказал, как много вы можете отдать, чтобы попасть туда? В том то и дело, что цену определяете вы.
-Я?
-Да, вы. Мы можем принять туда мать одиночку, которая ради того, чтобы попасть в коммуну отдаёт единственное, что у неё есть, комнату в общежитии квартирного типа. Можем принять миллионера, отдающего нам пентхауз на Крестовском острове или среднюю семью с обычной двухкомнатной квартирой. Главное – готовность всё бросить здесь и перенестись в новую для себя жизнь. В ту, в которой они хотят жить, в атмосфере уюта, покоя, взаимоуважения без стрессов и скандалов. И мы уверены, что нашим клиентам там не скучно, и они не начнут от скуки напиваться и орать по ночам песни или стрелять из рогатки по лебедям, плавающим в озере. Те, кто туда попал, другие люди, другие. Поэтому готовность всё отдать ради переезда в долину, обрубить концы, соединяющие с этим миром, является основополагающим фактором.
-Всё? - задумался я и улыбнулся.
-Если вы сомневаетесь - это не для вас. Если у вас нет решимости разорвать со всем здесь, среди этих, как вы выражаетесь, миллионов агрессивных типов, то вы не готовы.
-Но как-то это так странно, отдать всё. А вдруг не получиться там в долине. Вдруг…
-Мы как следует, протестируем вас. И если поймём, что у вас не получиться, мы первые вам об этом скажем. Но чтобы переехать отдать надо всё. Всё что у вас есть. Ведь это место - рай. Вы что, перед входом в рай будете оборачиваться назад и говорить: «Как же так. У меня же дачка осталась. У меня же квартирка и авто». Там-то никто не спросит.
-Знаете, я, наверное, не готов.
-Чтож. Возьмите наш буклет. Почитайте. Сайта посвящённому этому у нас нет, подумайте и, если решитесь, приходите. Кстати, не думайте, что мы тут сидим и наживаемся на бедолагах, вроде вас, которых достала эта жизнь. Представьте, в какую сумму обходится содержание долины? Электрификация, вода, благоустройство. Ведь там каждый делает то, что любит, а на этом не заработаешь, хотя каждый и отдаёт десять процентов от того, что заработал в общий фонд, кстати отдаёт добровольно и с охотой, потому что видит необходимость этого. Необходимость того, что этот десятинный налог, пойдёт на пользу самим людям, на ремонт дороги или дополнительный фонарь. Чиновников и депутатов у нас нет, так что воровать некому.
-А там можно работать?
-Ну да, например человек считает себя художником, он рисует. Потом несёт свои картины в выставочный зал. И те, кому нравятся эти картины покупают их. Но не дорого. Например, женщина выращивает редиску и сдаёт её в местный супермаркет, получает десяток другой коммунальных марок в неделю. Ну, за половину этих денег она купит картину. Это немного …
-Ага, -перебил я его,- но ведь где появляются товарно-денежные отношения, неизбежно появляются и противоречия! Один может разбогатеть и начать поплевывать на остальных, сверху вниз, а кто-то, например художник, впадёт в депрессию от того, что его картины не покупают.
-Купят. Купят, потому что вокруг также как он, мыслящие люди. Образ мысли окружающих схож с образом мысли художника, поэтому ему обеспечен успех. Так же, как и писатель, как и садовник, как и строитель. Труд на благо всех. Там никто не будет плевать ни на кого сверху вниз. Там все белые.
-В смысле?
-Ну, помните, когда была гражданская война, были белые и красные?
-Ну да.
-Так вот, вы думаете, эта война закончилась и все стали одного цвета?
Я пожал плечами. Риэлтор встал и подошёл к окну, потом сел на подоконник, сложив руки.
-Нет, несмотря на то что прошли поколения и люди перемешались, всё равно, есть красные и есть белые. Это грубо и условно конечно, но в принципе верно. И это так во всём мире. И сейчас красные побеждают. Поэтому белым не комфортно, поэтому они ищут нишу, куда скрыться. И находят нашу долину. Кстати, проект международный. Там не только русские. Так что надо для себя решить кто вы, красный или белый.
Риэлтор улыбнулся и сделал шаг ко мне, потом протянул мне руку, как бы говоря, что наша встреча подходит к концу.
Я встал и пожал его руку.
-Мы хоть и коммунисты, от слова коммуна, но не красные,- улыбнулся он на прощанье.
Я вышел из офиса и медленно пошёл к машине.
«Белые, красные. Какая ерунда. Будто среди белых не было подонков или среди красных порядочных людей? Да, этот риэлтор наплёл с три короба. Чушь какая. Долина с коммунизмом. Утопия. Когда ещё об этом писали. Триста лет назад. Либо эти ребята начитались чего-то, и приняли размышления философа за свою веру и превратились в секту, либо это жулики и жулики с размахом», - думал я.