Оказавшись у себя в кабинете, Беспалый плотно затворил дверь и рухнул в кресло перед письменным столом. Только теперь он понял, что жизнь его висела на волоске. Он почувствовал, как взмокла спина от холодного пота. Даже ладони вспотели, что бывало с ним крайне редко. Последний раз года два назад когда ему устроил выволочку генерал Сазонов из краевого УВД. Грозил под трибунал отдать. А делов-то всего было - какой-то ихний важный древний зек помер. Старик сел в середине 80-х, проходил по узбекскому делу о взяточничестве. Потом, когда кремлевская машина потихоньку стала давать задний ход, дело его пересмотрели и вроде как готовили выпускать условно досрочно. Но чинуши из краевого управления, суки паршивые, до последнего момента играли в молчанку, боялись, видно, напортачить, никаких указивок не давали, дескать, поступай сам как знаешь, а старик-то возьми и заболей пневмонией. И в три дня окочурился. Генерал Сазонов, блядь трусливая, визжал да слюни пускал. Ногой топал... Кулаки до крови об стол поразбивал. Ситуация тогда была нешуточная: запросто могли Беспалому срок за халатность припаять, и сидел бы как миленький.
Да, интересно, что сейчас выкинет Калистратов?.. Разговор предстоял тяжелый. Не прошло и пяти часов после их последней беседы. И теперь подполковнику Беспалому придется докладывать в Москву, что Владислав Игнатов, законный вор и хранитель всероссийского бандитского общака, убит в перестрелке во время бунта на зоне. Так или примерно так он это сформулирует. Что также погиб еще один старейший вор в законе по кличке Мулла, отмотавший по зонам всю свою сознательную жизнь. Беспалый снял трубку, вышел на межгород, набрал московский код, потом служебный номер Калистратова.
Генерал ответил на втором звонке.
- Товарищ генерал! - Беспалый почувствовал, как подрагивает трубка в вспотевшей ладони. Нервы, нервишки... - Это подполковник Беспалый из...
- Слушаю, Александр Тимофеич! Что там у тебя? - Беспалый уловил незаметную перемену в тоне и голосе Калистратова. Видно, за эти пять часов в Москве что-то произошло. Что-то, малость осадившее горячего генерала. Может, все переигралось? Может, смерть Варяга теперь им даже на руку?
- Товарищ генерал. Я лично сам проверил. Объект... заключенный Игнатов убит в перестрелке, завязавшейся в ходе бунта заключенных. Убит Мулла... - Беспалый сделал паузу. - Бунт подавлен, - зачем-то добавил он. Видно, дало о себе знать инстинктивное чувство самосохранения. Успокоил начальство на всякий случай. - Ситуация нормализуется.
Он замолчал в тревожном ожидании. Калистратов, вопреки его предчувствию, заговорил спокойным ровным голосом.
- Значит, так, Александр Тимофеич. Напишешь подробный рапорт о случившемся. Да, но сначала проведи служебное расследование. Установи, если сможешь, из какого оружия произведены выстрелы. И после этого пиши рапорт. На имя начальника управления исполнения наказаний.
- То есть не на ваше? - уточнил Беспалый.
- Нет. На мое теперь будешь писать разве что новогодние открытки.
Беспалый заволновался. Он почуял что-то неладное. И, набравшись смелости - или наглости, спросил напрямик:
- У вас неприятности, товарищ генерал-лейтенант? - Калистратов ответил не сразу.
- Да, теперь это так называется. Вспомнили, родные, вдруг, среди ночи, что мне шестьдесят в марте исполнилось. Предложили подать рапорт об увольнении. По выслуге лет. К осени сдам дела. Если только теперь с твоим Варягом катавасия не начнется.
С "твоим Варягом" - нет, ну каков прохвост! Сам мне его сунул "на сохранение", под контролем содержать, а теперь "твой". Нет, товарищ генерал, это не мой, а "ваш Варяг"! Хотя, конечно, теперь и мой.
- Значит, гарантию даешь? - донесся до его слуха неуверенный голос московского генерала.
- Простите, товарищ генерал. Связь прервалась. Что вы сказали?
- Говорю, даешь гарантию, что Варяг убит?
- Даю, товарищ генерал. Сам лично видел труп.
- Ладно, - и Калистратов, не прощаясь, повесил трубку.
Беспалый долго сидел набычившись и думал. Думать было о чем. Теперь его служебная карьера, а по сути и вся жизнь, обещала круто измениться. Он чувствовал, что смерть Варяга еще должна была сыграть с ним ох недобрую шутку...
ГЛАВА 5
Шрам посмотрел в окно. Мимо пролетели ростральные колонны. Сейчас он рванет на Васильевский остров, намеренно поплутает по Василеостровским линиям и остановится у невзрачного ветхого домишки с вывеской "Леноблкнига". Там и состоится его очередная встреча с генералом МВД Калистратовым, курирующим Северо-Западный регион.
Шрам усмехнулся. Чудно устроена жизнь, он, законный вор, уже около года являющийся "папой" северной столицы, встречается с эмвэдэшником, да еще с каким! Знал бы кто из его ближайших корешей, какую опасную игру он ведет... Даже дух захватывает при мысли об этом. Но игра стоит свеч. Риск оправдан если знаешь, какой куш на кону.
Задумавшись, он едва не проскочил на красный свет. Но, вовремя спохватившись, ударил по тормозам, и его "джип-чероки", взвизгнув, как вкопанный остановился посередине пешеходного перехода.
С недавних пор Шрам не любил "джипы", считая их дешевым шиком, фенькой шантрапы. Хотя сам последние несколько лет раскатывал именно на "джипах" - у него их было штук шесть, и все черного цвета. Но когда в Москве, а за ней и в Питере всякая шелупонь сменила "восьмерки" и "девятки" на "мицубиси" и "паджеро", он понял, что теперь ему городской вездеход не по рангу. Он заказал себе в Германии сначала "мерс", а потом "БМВ". Он уважал немецкие автомобили - надежные, солидные, быстроходные. Существенные тачки. Жаль, что в России такие не выпускают.
Этот дурацкий черный "джип-чероки" ему пригнал Гоша Грунт. Грунт был мелким импортером бразильского кофе, а по совместительству "крот" МВД. Он тихо собирал материал обо всех, кто был связан с продовольственным бизнесом. Импорт продовольствия в Питере, как и везде по России, представлял собой сложную пирамиду, в которой были повязаны таможня, налоговики, местные властные структуры, торговцы. И все были подконтрольны бандитам. То есть фактически ему, Шраму. Грунт вел "учет" импортных операций, и в его картотеке фигурировали все - от рядовых пограничников и таможенников на российско-польской и российско-финской границе, которые лепили печати на заведомо липовые накладные, до обитателей высоких кабинетов в Смольном, дававших устные указания на ввоз тех или иных контрабандных товаров. Мало кто догадывался, что именно картотека Грунта являлась источником сведений о коррупции в Петербурге, которые накапливались в спецпапках МВД. Спецпапки хранились в сейфах долгие годы, чтобы в нужный момент их можно было извлечь на свет и "слить" в очередном разоблачительном репортаже бойкого журналиста...