— Потому что это бравада! — Рассмеялся старик. — Показывает, мол вот я какой. Я его еще щеглом помню, когда он на площади монетки стрелял у прохожих, я их всех помню, и предшественников их. Мне ведь знаешь сколько лет? Ух!
— И ее помните? — Хитро спросил я.
— Помню ли я ее. — Даже не стал уточнять про кого идет речь, Джером. — Как можно забыть первую любовь. Я ведь тогда за ней сумку таскал, из кабака в кабак от выступления к выступлению.
Ага, помню я ту сумку, здоровый такой кожаный мешок, вот только лежали в нем не сценические костюмы, В том мешке лежали головы местных бандитов, которые Эллея резала в заведениях, где танцевала, кто мог заподозрить танцовщицу экзотических танцев, в том, что она опаснейшая убийца в городе. За ночь набивала мешок, утром сдавала головы страже и получала награду. Продлилось это неделю, потом все бандиты, кто остался жив слиняли из города, а Елена Сергеевна вынуждена была придумывать новые бизнес-схемы, а вот мальчишка за ней так и таскался.
— Она попросила меня встретить? — Напрямую спросил я, и старик кивнул. — Тогда зачем за услуги денег запросили.
— Я что, лох, чтобы бесплатно работать? — Оскалил Джером ровные белые зубы. — Пошли, давай, еще десяток гильдий обойти нужно.
За очень короткое время я стал членом гильдий торговцев, темных дел, мастеров, портовых грузчиков, алхимиков, рыболовов, картографов, почетных друзей стражи, и напоследок пиратом, причем чем в Биелве занимались эти гильдии было совершенно не ясно, например самый богатый дом был у гильдии грузчиков, уж явно они не переноской тяжести на такой заработали. Более-менее понятно было только с пиратами, да и то, от них были бонусы на разведение попугаев и рытье песчаных пляжей. Не совсем ясно, как это связано с пиратством, напоследок мне вручили купон на десятипроцентную скидку на строительство шлюпа и подарочную деревянную ногу. С этим купоном в руках я и покинул последнюю из городских гильдий.
— Ты правильно сделал, что не пожалел денег на вступление. — Похвалил меня старик. — У нас тут без поддержки никак, а они теперь тебе ее оказывать обязаны, даже если ты им будешь не симпатичен. Ну что тебе еще тут нужно было. Экскурсию по городу не предлагаю. Достопримечательности у нас пустые, самая интересная, люк на портовой улице, да я про него тебе уже рассказал. С людьми самыми уважаемыми тебя познакомил, пойдем паре лавочников представлю. Да в гостиницу провожу, ты где поселиться решил.
— В «Красавице и дураке». — Сообщил я. Скрывать чего-либо от этого непися я смысла не видел, он все равно узнает и где я остановился, и что кушал на завтрак, и какого было цвета белье у проститутки, с которой ночь провел. Я уже начал понемногу понимать этот город, он словно единый организм, все всё обо всех знают и считают, что это нормально. Вот только если ты не впишешься в этот город не примешь его правила игры, он тебя отторгнет, отрыгнет.
— У крошки Ру? — Старик мечтательно закатил глаза. — Боже, какая женщина, если бы в мое время были такие женщины, эта грудь, эта талий, а какая у нее ж… Ты не вздумай с ней романы крутить. — Прервал свои фантазии дед и погрозил мне пальцем. — У нее муж, очень суровый мужчина. Но вот, что любопытно. Старшие то ее, дочка и сын, у них, как у отца, волосы пепельные, словно седые, а младшая, рыжая, как огонь. Вот же любопытно как бывает. Ну да ладно. Пошли по лавкам.
Поход по торговцам продолжался часа четыре, причем я практически ничего не покупал, Джером просто заводил меня в очередную лавку представлял продавцу, как «очень достойного юношу» а дальше начинался разговор ни о чем, который мог длиться бесконечно.
В итоге я совершенно вымотанный завалился в таверну и загнанным взглядом уставился на очень красивую женщину со смеющимися голубыми глазами, она и вправду была невероятно притягательна высокая, крупная грудь, осиная талия идеальные бедра, на руках она держала девочку лет двух, с огненно-рыжими волосами. Ребенку на руках не нравилось, она вырывалась, стремясь ускользнуть от матери по одной ей известным делам. Одета женщина была в простое длинное платье с тугим корсажем и глубоким декольте.
— Господин Перейра. — Радостно улыбнулась мне женщина. — А где Джером? Он решил не заходить, до сих пор дуется на меня за ту кружку, что я разбила о его голову? Да вы не смущайтесь! Он, это он. Вы, это Вы! К тому же я совершенно на него не сержусь, если бы я встретила женщину похожую на меня, то тоже начала распускать руки. Да Вы проходите. Старый пердун Вас, наверное, по лавкам таскал? Не отвечайте, я сама все уже знаю, вы не слышите, но город гудит! Старик впервые за последние пару лет вышел в город трезвым, да еще и нарядился, словно на парад. В честь чего такое почтение? Впрочем, не отвечайте, то дела Джерома, а в Биелве все знают, что лезть в дела «писаря» себе дороже.